Наш разговор идёт посредством рифм,
пускай лишь от меня. Ответы в прозе
даются лучше вам. Поговорим
на самом что ни есть, мой свет, серьёзе
о том, что положение вещей
желает быть... Давайте сменим тему -
она не интересна вообще.
Поскольку обозначены тотемы,
то можно ведь молиться и камням,
но капище намного хуже храма.
Поэтому, мой свет, позвольте нам
не смешивать комедию и драму
в одном произведении о том,
что ваш слуга покорный безоружен
пред вашей прозой. Писем целый том,
табачный дым, кофейный вкус и ужин
знакомы нам двоим и неспроста,
есть авторы, что нам двоим по вкусу.
Вы холодны, и ваша красота
естественна, как высшее искусство.
На что мне храм, есть ладан ваших рук
и губы ваши - вижу и немею,
известно - всё случается не вдруг.
А если вдруг? Тогда ещё смешнее
мои ответы, милостивой вам,
любительнице чувственных баталий.
Таких, как я, считать по головам
вы, милая, наверное, устали.
И всё же - столько лет и столько зим
друг другу пишем, удержу не зная,
И в строчке старомодное "засим",
как виза в душу, только не вьездная -
высокий штиль, виньетки, кружева
из наших слов, из ревности, из фальши.
Но память только этим и жива,
и в ней мои стихи да письма ваши.
Зачем вам, прочитавшей столько книг,
смешливый гость, случайный и опальный,
который в тайны царские проник
от вашей спальни до исповедальни.
Но всё же - время. Время наш тиран,
сатрап и деспот... Что нам делать с этим.
Стихи и проза сделаны из ран,
они пройдут, а мы и не заметим,
беседуя, мой свет, о том о сём.
Обсудим всё - и важное, и сплетни.
Скажите мне, а как перенесём
мы эту встречу, ставшую последней.