ИЗ ЕВГЕНИЯ ЕВТУШЕНКО
1.
В поэзии, мне кажется, есть несколько
обязательных условий. Первое условие:
поэзия обязательно дожна быть исповедью
автора. А второе, еще более важное, условие,
которое делает поэта крупнее, делает его
национальным поэтом, — это то, когда его
поэзия становится исповедью всего его
народа и истории народа. Вот без этих двух
качеств, соединения этих двух качеств,
настоящего поэта, большого, быть не может.
2.
ИЗ "ПРОЛОГА" Евг. ЕВТУШЕНКО
("Братская ГЭСС")
Перебирая все мои стихи,
я вижу: безрассудно разбазарясь,
понамарал я столько чепухи...
А не сожжёшь: по свету разбежалась.
Соперники мои, отбросим лесть
и ругани обманчивую честь.
Размыслим-ка над судьбами своими.
У нас у всех одна и та же есть
болезнь души. Поверхностность ей имя...
3.
ИЗ МОЛИТВЫ ПЕРЕД ПОЭМОЙ
("Братская ГЭСС")
Поэт в России — больше, чем поэт.
В ней суждено поэтами рождаться
лишь тем, в ком бродит гордый дух гражданства,
кому уюта нет, покоя нет.
Поэт в ней — образ века своего
и будущего призрачный прообраз.
Поэт подводит, не впадая в робость,
итог всему, что было до него.
Сумею ли? Культуры не хватает...
Нахватанность пророчеств не сулит...
Но дух России надо мной витает
и дерзновенно пробовать велит.
И, на колени тихо становясь,
готовый и для смерти и победы,
прошу смиренно помощи у вас,
великие российские поэты...
4.
Как-то хочется слова нескушного,
чтоб лилось оно звонко, легко,
и всё к Пушкину тянет, всё к Пушкину,
ну, а он — высоко-высоко.
5.
Если было несладко,
я не шибко тужил.
Пусть я прожил нескладно —
Для России я жил.
И надеждою маюсь
(полный тайных тревог),
что хоть малую малость
я России помог.
6.
Какой я Северянин, дураки!
Слабы, конечно, были мои кости,
но на лице моём сквозь желваки
Прорезывался грозно Маяковский.
И, золотая вся от удальства,
дыша пшеничной ширью полевою,
Есенина шальная голова
всходила над моею головою.
7.
Не крест — бескрестье мы несём,
а как сгибаемся убого.
Чтоб не извериться во всём,
Дай Бог ну хоть немного Бога!
Дай Бог всего, всего, всего
и сразу всем — чтоб не обидно...
Дай Бог всего, но лишь того,
за что потом не станет стыдно.
8.
Юрий Казаков, — на мой взгляд,
лучший прозаик нового поколения.
Он пишет в обновлённых, но глубоко
Русских традициях, в духе Антона
Чехова: сострадание — его тема.
9.
Мы вступили в новую эпоху. Во имя коммунизма мы ищем
истину в себе, в других. Мы часто находим её в простых людях.
Истина как нежный цветок. Она пережила суровую зиму и теперь
будет расти.
(1960 год. В разговоре с писательницей Ольгой Андреевой-Карлайл,
внучкой Леонида Андреева).
10.
Неподдельные люди погибали в боях за поддельные истины.
Оказалось, что смертно бессметие ваше, Владимир Ильич.
Коммунисты-начальники стали начальниками-антикоммунистами,
а просто коммунисты подыхают в рязани или на Брайтон-бич.
Что же делаешь ты, мать-и-мачеха Родина, с нами со всеми?
От словесной войны только шаг до гражданской войны.
«Россияне» сегодня звучит как «рассЕяние».
Мы — осколки разломанной нами самими страны.
(«Коммунисты, вперёд!»
11.
8 июня 1962 года Шостакович пишет Евтушенко:
«Все стихи прекрасны… Когда завершу 13 симфонию,
буду кланяться Вам в ноги за то, что Вы помогли мне
«отобразить» в музыке проблему совести».
(Совесть — сильнейшее свойство поэзии Евтушенко. — Б.Е.).