А пневмонию звали Маня.
Была б мальчишкой, звали б Моня.
Она хотела понимания,
а получалась антимония.
Она царапала мне горло
и щекотала мои бронхи.
Она была, как мышь, проворной
и голосок имела тонкий.
А я сердился, кашлял строго
и заливался тёплым чаем.
Она ж хотела так немного,
чтоб я вниманьем отвечал ей.
Своими зубками, как пилкой,
мне грызла сорванные связки.
С довольной детскою ухмылкой
бесстыдно строила мне глазки.
Маня, Маня, Маня, пневмония моя
манит, манит, манит как малиновая.
Женщина-пневамп и демоническая.
Вот любовь какая пневмоническая.
Проходит всё, ничто не вечно.
Судьба простых путей не ищет.
Пусть говорят, что время лечит,
но лечат также сон и пища.
Прошла, исчезла моя Маня.
Мы так недолго были вместе.
Пришло взаимопонимание,
и сочинилась эта песня.
Маня, Маня, Маня, пневмония моя
манит, манит, манит как малиновая.
Женщина-пневамп и демоническая.
Вот любовь какая пневмоническая.