Уже не думая о хлебе
и о дымящемся борще,
я грезил об Аддис-Абебе,
об Эфиопии вообще,
и вспоминал за рюмкой граппы
о том, как с дальней той земли
однажды мальчика арапа
царю в подарок привезли,
о том, как царь в пылу пирушки
арапа славного женил.
И потому родился Пушкин –
он тоже Африку любил.