Так «быть или не быть?» - да вот беда,
Что Гамлет разрешить вопрос не может.
Властители былых времён всегда
Пытались втиснуть жизнь в Прокруста ложе.
Для них вопроса «Быть или не быть»
Быть не могло - они сидели твёрдо.
А тех, кто их пытался оценить,
Сгребали в ад метлой с собачьей мордой.
С древнейших пор до нынешних времён
Существовало только два кумира,
Один был власть. Кто ею облечён
Стремился покорить пределы мира.
У каждого властителя всегда
Своя опричнина была готова.
Ей надо было только знать, куда
Её направит царственное слово.
И направляло. Властною рукой
Второй кумир жестоко нагибало,
Чтоб золото всегда текло рекой
И никогда в казне не иссякало.
Но золото блестит со всех сторон
И кормит жадность вопреки рассудку -
И тот, кто этим блеском ослеплён,
Не терпит над собою злую шутку.
Владельцы золотого «Божества»
Тайком и явно с властью враждовали,
Чтоб сохранить стяжательства права,
Забыв о чести, совести, морали.
Интриги, подкуп - всё пускалось в ход,
Убийства, подлость были нормой жизни.
Тот, кто успешней этот путь пройдёт,
По жертвам не заказывает тризны.
Борьба велась в течение веков
И в ней успехи были переменны -
И стороны пришли в конце концов
К идее: друг для друга мы бесценны.
Лишь вместе можем мы существовать
Безбедно, без трудов всё потребляя,
Что может стадо плебса нам отдать,
Чтоб жили мы в тени земного рая.
Так на земле элиты родились:
Правители - аристократы власти
И те, что с ними намертво сплелись -
Владетели мошны, а, значит, счастья.
Но и мошна и власть тогда живут,
Когда источник благ плоды приносит,
Которые взрастить - тяжёлый труд,
Безжалостно он тружеников косит.
Однако, чтоб источник не иссяк,
Их надо сохранять хоть в чёрном теле -
Иначе не получится никак,
Поскольку сами не способны в деле.
Ведь даже плебсу надо как-то жить,
Хоть что-то есть, во что-то одеваться,
Безгрешно и с грехом детей плодить,
От бурь стихии где-то укрываться.
При этом плебс быть должен убеждён,
Что власть элиты неприкосновенна,
Владеет всем - и это есть закон,
Что смертен плебс, элиты ж жизнь бесценна.
Безоговорочно плебс должен отдавать
Всё, что он может, даже - что не может,
Он рабство духа должен принимать
Как неизбежность, как Прокруста ложе.
Но при попытке это утвердить
Апостолов религий повстречали,
Которых невозможно убедить,
Чтоб жизнь рабов они кому-то дали.
Однако власть элиты велика
Владением землёй и звоном злата,
Что позволяло содержать войска,
Служившие стеной аристократа.
Стремясь, как прежде, силой доказать
Своё на управленье плебсом право,
Элиты быстро стали понимать:
Апостолам религий не по нраву.
Используя безмерный фанатизм
И отрешённость от мирских понятий,
Ни в грош не ставят человека жизнь -
И создали воинственные рати.
По опыту «общенья» прежних дней
Элитам стало ясно, что победы
Нельзя достигнуть. Лучше поскорей,
Как и с мошной, предотвратить все беды,
Тем более, что интерес один:
Чтоб кайф ловить, себя не утруждая,
Чтоб были только раб и господин.
Для первых - ад, Вторым - приделы рая.
Так вновь возник «святой» триумвират
Как смычка всех элит для утвержденья:
Религия, мошна, аристократ -
И существует только наше мненье!
Жестокость философии такой -
Безмерный аппетит триумвирата:
Все блага мира к ним текут рекой,
За ненасытность не грядёт расплата.
Триумвират не терпит ничего,
Что признаёт достойным человека.
Достойным может быть лишь член его,
Другим зарок - и будет так до века.
Веками длилась эта вся мораль.
Сейчас осталась лишь одна мошна -
И будет людям очень, очень жаль,
Когда со всем расправится она.