Он был не из тех, кто любим,
Его не всегда принимали,
И те, кто знакомился с ним,
Второй, увы, встречи не ждали.
Казалось бы, светел и свеж,
Но только всегда получалось
Крушение всяких надежд
На даже невинную шалость.
Он чувствовал девичьих губ
Не раз неземное касанье,
Но вмиг понимал, что не люб,
Опять пережив отрицанье.
Стыдливо на кухне страдал
В безличии полок и склянок,
Не зная, что не идеал,
И веря в любовь без обмана.
Такой вот жестокости мир,
Где все в отвращеньи немели,
И звали его – рыбий жир,
И пользы его не хотели…