Когда Рубен Пантье убежал и бросил меня
Я поехала в Спрингфилд. Там я встретила пьяницу,
Чей отец только что умер, оставив целое состояние.
Он женился на мне, когда был пьян. Моя жизнь была убогой.
Прошёл год, и однажды они нашли его мёртвым.
Это сделало меня богатой. Я переехала в Чикаго.
По прошествии времени встретила Тайлера Рунтри, поручителя.
Я переехала в Нью-Йорк. Седой магнат
Позаботился обо мне - досталось ещё одно состояние.
Знаете, он умер однажды ночью на моих руках.
(Я видела его фиолетовое лицо в течение многих лет после этого.)
Был почти скандал. Я двинулась дальше,
На этот раз в Париж. Я была теперь женщиной,
Коварной, тонкой, разбирающийся в мире и богатой.
Моя милая квартира рядом с Елисейскими полями
Стала центром для многих типов людей,
Музыкантов, поэтов, денди, художников, благородных,
Где говорили на французском, немецком, итальянском, английском.
Я сочеталась с графом Навигато, уроженцем Генуи.
Мы отправились в Рим. Думаю, он отравил меня.
Теперь в Кампо-Санто с видом на Море,
Где молодой Колумб мечтал о новых мирах...
Посмотрите, что они высекли: "Графиня Навигато
Вымолила вечный покой".
*
Edgar Lee Masters (1868–1950). Spoon River Anthology. 1916.
70. Dora Williams
When Reuben Pantier ran away and threw me
I went to Springfield. There I met a lush,
Whose father just deceased left him a fortune.
He married me when drunk. My life was wretched.
A year passed and one day they found him dead.
That made me rich. I moved on to Chicago.
After a time met Tyler Rountree, villain.
I moved on to New York. A gray-haired magnate
Went mad about me—so another fortune.
He died one night right in my arms, you know.
(I saw his purple face for years thereafter.)
There was almost a scandal. I moved on,
This time to Paris. I was now a woman,
Insidious, subtle, versed in the world and rich.
My sweet apartment near the Champs ;lys;es
Became a center for all sorts of people,
Musicians, poets, dandies, artists, nobles,
Where we spoke French and German, Italian, English.
I wed Count Navigato, native of Genoa.
We went to Rome. He poisoned me, I think.
Now in the Campo Santo overlooking
The sea where young Columbus dreamed new worlds,
See what they chiseled: ”Contessa Navigato
Implora eterna quiete.”