Тайный сговор зимы двадцать первого года
С приснопамятным злом сто двадцатой весны
Гарцевал во главе вавилонского сброда,
Расстрелявшего утром тбилисские сны.
Приохотить к огню непослушных картвелов
Вознамерился ленинский палеолит,
Но таким же огнём юнкеров Табахмелы
Угостился по горло усастый наймит.
Его воинству пятки всерьёз опалило
В перестрелках лесных у чужого гнезда,
Над которым тревожно и гордо парила
Молодая семилучевая звезда.
«Загасить вышний свет!» - отмолнировал старший
Люцифер из своих подземельных палат,
Да ещё повелел после быстрого марша
И короткой стрельбы провести блиц-парад.
Блиц-парад провели. При задраенных ставнях.
А блиц-криг затянулся. Опять юнкера
С кочевыми ордынцами бились на равных
До тех пор, пока билась в зеницах Кура.
Вьюжной памяти мил сказ о южном параде:
Белый конь, красный флаг, неделимость земли…
Но, а если по правде, то мы эти пяди
Не делили, и не благоприобрели.
Слава павшим! Живущим – премногие лета!
Примет всех без изъятья родительский кров.
Ваши судьбы помянуты. Души отпеты.
На поверке стоит новый строй юнкеров.