***
Стекляшкой тряскою трамвай проходит мимо.
Не слыша этого, как будто в тишине,
Рука прохожего рисует херувима
Углём крошащимся на городской стене.
В пыли и гомоне июльский день натужен,
Изъеден ржавчиной как обещаньем бед,
И ветер мечется, и никому не нужен
Крыла напрасного едва заметный свет.
Стена облупится, и сутки пронесутся,
Набросок маленький сотрёт чужая кисть,
Деревья чёрные с утра уже трясутся,
И дрожь древесная обозначает жизнь.
Художник уличный, он продолжает дело,
Ему вручённое отцами с давних пор.
Как Микеланджело Сикстинскую капеллу,
Штрихами ровными расписывая двор.
Преображающий корявый мир небрежный
Чудак не ведает проклятого стыда,
И херувим его простой и белоснежный
Вновь появляется и тает без следа.