Завернулась береста,
лишь огнем её исправишь.
Угли красные поправишь.
Глянешь в окна – темнота
так свежа и хороша,
будто не было доныне
ни тревожного унынья,
ни промокшего плаща.
А еще до темноты
угли черные роились,
мысли скользкие змеились
и щетинились кусты,
и бессонницы налет
не снимал с лица истошный
дождь, и в суматохе душной
птицы кинулись вразброд.
Жесткий ветер оседлал
древней липы ствол шершавый
и бушующею лавой
цвет медовый опростал.
Знаю, Кто послал его
выстудить мое терпенье
за щепотку огорченья
и смятенья моего.