По пустынным шоссе,
Обгоняя случайных пейзан,
На случайные головы повергая лихие проклятья,
Едет Матушка-Смерть,
На случайном топчась алкаше,
И бутылку чинзано скрывая в подробностях платья.
Едет саван посконный на черном пикапе с трубой,
В ней бы небо коптить, но давно уже умерло небо....
Рассекает коса кислорода поток голубой —
Едет Матушка-Смерть раздавать вечной жизни плацебо.
Как она хороша в конопляной одежде своей!
И косынка — белей облаков над пустыми полями!
И как будто забыла она, что она все же — Смерть,
И как будто любовь движет черным пикапом проклятий.
Я иду на обгон, разве смерти обгон запрещен?
И освою безвестность для встречного Смерти потока...
Едет Матушка-Смерть... и лица мне не видно еще,
Я на встречке еще... и за мною живущих без счета.
И пускай полоса разрешенная Матушку ждет,
Чтобы та без помех алкашом закусила чинзано.
Нынче встречный поток остановлен небесным дождем,
А проклятая Смерть, проклиная кардан, нализалась!
Только солнце и свет, и торчит из пикапа коса —
Не опасная тем, кто ее разглядеть в состояньи...
Вечной жизни не жди... хоть поют над тобой голоса —
На свободном пути не грешно пренебречь голосами.