Центр
Непокорённая точка
вызывает пристальное внимание,
на некоторое время становится
объектом неосознанных усилий,
противовесом,
относительно которого
рассчитывается настоящее.
Новоявленный ложный центр
способен незаметно разрушиться,
превратиться в ослепительную вспышку
или поразить
вдруг открывшейся пустотой.
(на 6 января 1995)
Огонь
Горячее. Обжигающее. Сухое.
Неистовство. Неистовство. Неистовство.
Широко раскрытые глаза,
скользнувшие над временем,
как над бездной.
Порождение света огнём.
Искание жертвы. Ожидание.
Притяжение и замешательство.
Пламя как вода. Родство стихий –
не сразу скажешь, чьи это всплески…
Огненный пояс Земли.
Медноликий царственный экватор.
Разбегается истовый зверь,
сосредоточенный и обречённый,
в экстазе идеальной пластики…
Прыжок на нервах.
Лететь. Лететь - и ничего кроме.
Как далеко виден холодный живой
блеск, сверкнувший в кольце.
Глаза немигающие, острые.
Излюбленное зрелище молчаливых
инопланетян.
(7 февраля 1995)
Метроном
И ложь нестройных голосов.
И горечь, горечь, горечь,
горечь…
(6 ноября 1995)
Премудрость 1
Когда б найти, что ищешь,
стал бы путь
прямым и ясным,
устремлённым, как стрела,
и выверенным
наподобье формул
беспроигрышных.
Но не есть ли это -
кратчайшая дорога к смерти?
И не лучше ль к ней идти
путем извилистым и тёмным,
где в каждой тени видишь свет,
а в обречённости – надежду?
Где всё смешалось
и не хочет разобраться
одно с другим.
Бежать от смерти,
ей идя навстречу
не по своей, но высшей воле.
И говорить ей «нет»,
не протестуя,
и думать лишь о том,
что вечно ищешь.
(на 22 ноября 1995)
Премудрость 2
О, теснота существованья,
пространства путы,
череда
ночей и дней,
покинутых тобою,
о боже! И сползанье вниз –
без паузы, без остановки.
Вот хитроумное проклятье:
тебя теснят и собственные
силы,
когда недостает их,
чтоб сдержать
напор стихии жизни…
И остаться вне времени,
как должно мудрецу,
в покое тишины и созерцанья,
покуда невозможно.
(ноябрь 1995)
Участие
Меня не ждут ни небо,
ни земля.
И столь же мало
всколыхнутся воды
на мой уход,
как на моё рожденье.
(10 декабря 1995)
Молвь
Молчат живые,
а могилы говорят.
И не унять речей,
и не ответить.
(31 декабря 1995)