Ветер гонит рассерженный запах
флоксов белых и голубых,
и уносит в огромных лапах
целый ворох надежд моих.
Он, конечно, им цену знает -
и, разбив на веранде стекло,
обернувшись, не обещает,
что мне будет теперь светло.
Он, конечно, им знает цену -
и летит над рекой с моста
всё, что было почти бесценно,
но уклончиво от Креста.