Раньше я увлекался вином и застольем,
а теперь две по 100 на дорожку и все.
Раньше я уходил огородами, полем,
а теперь – по прямой, сохраняя лицо.
Потому что лицо – это бренд, что-то типа
логотипа судьбы, за которым всегда –
или тень обезумевшей с горя Ксантиппы,
или внутренней речи живая вода.
На всеобщее выставь его обозренье
иль на чертово с ним заберись колесо,
все равно не составишь о нем впечатленья,
все равно это будет не жизнь, а лицо.
А с лицом, как и с жизнью, нелепо бороться:
инструмент у него да и цели не те,
зашкварчит и в иные миры расползется,
как яичница на раскаленной плите.
Зашкварчит, до печенок достав рикошетом,
злая мысль, что лицом на отчизну похож,
на страну, где, как в сказке со страшным сюжетом,
за любым поворотом опасности ждешь.
(в)