Не соты, но ячейки, уголки,
Фасетчатые чёрные мелки,
Базедово прижатые бок о бок,
Манжетики, кружавчики, поля,
Подобье бесконечного ноля,
Иль маковых решётчатых коробок.
Переверни песочные часы –
А лучше – положи их, как весы, -
Пусть катятся, кружат по Малой Спасской,
Булыжниками лезут из глубин,
Грозятся ожерельями рябин,
Становятся окалиной и ряской, -
Не угольем – торфяником, пыльцой,
Для бредящих пустынею – мацой,
Оставшимся – зерном окаменелым,
Расплавленным свинцом по витражам,
По Китежу и всяческим Кижам,
Особенно стеклярусом и мелом. -
Рассудком, распадающимся вдрызг –
Фортуна не оправдывает риск,
Но тратит воск на соты и на свечи,
На ярмарку фигур мадам Тюссо,
На дыбу, сапожок и колесо,
На сказки и дозволенные речи... -
Но держится – на рамке и оси,
И я прошу – немного повиси, -
Очнёшься на вершине лохотрона,
Здесь более песка, чем пирамид,
Фанера одиночеством гремит,
Как в зеркало смотрящая Горгона.
Решётчаты сегменты колеса,
И скрученная в узел полоса
Теряется на фоне ожерелий
Из олова и плесени в углах,
И тонет амальгамой в зеркалах
На плаванье собравшийся Аврелий...