И обесценилось, и ничего не свято,
Верней всему известна грязная цена.
То, что боготворили мы когда-то,
Разделано как туша в лавке мясника.
И увалень с товаркою под стать
Прикидывают брать или не брать,
На завтрак ли, на ужин, на обед,
А может вечерок аля фуршет.
И обескровлену в мясном ряду,
Кто непоподя вечно лапает
Жизнь нашу, мимо проходя.
Я ухожу, я больше не могу.
Всё на продажу - их девиз.
Потомственный банкрот чем может торговать -
Присвоенным. Он жалок, склизок,
А тут, глядишь, явились прыть и стать,
И вдоль прилавка гоголем идёт,
Мол наших знай, гляди какой товар!
А тот, чью душу продаёт,
Который раз взаправду умирает.
Конец существованью твоему
Придёт, когда любимые места
Становятся засижены, как мухами,
Чужими, новыми задами.