Нет ни крестов, ни имён, ни фамилий,
Безымянный надгробный валун,
Возведённый над сотней убитых,
Бесконечно влачит кабалу.
И чернеет гранитом холодным,
С каждым годом черней и черней,
Лишь один из себе же подобных,
Посреди бесконечных степей.
Пусть поросший травою высокой,
И в тени одинокой сосны,
Он, упавший слезою высокой,
Окроплённою в годы войны.
Он запомнил и имя и звание,
И истории сотни солдат,
Чёрный камень стоит в назидание,
Чтобы больше не бил автомат.