Я знаю что умру в осеннем закате своих глупых чувств,
В тяготение к боли от безмолвие к иконных откровений,
И море бушующем от мнимых до фатальной боли мне слов
Рассекая мой мир, без особых, негласных предпочтений.
Но убив меня, не получит то самое, истинное покаяние,
О которым столь жаждала в предвкушение все это время.
Мой мир и весь мой смысл, наполнился этим скоплением
Эфемерных, слепых надежд, как лед, разбить это бремя.
И если моя тяжесть должно давить атмосферным столбом,
На мои усталые, кровью забитые гвоздями, узничье руки,
Так возводись же ты, бессмертным, рукотворным столпом,
Неся внутри себя мои откровенные образы, и мои пороки.