Бинарнохохматический малыш
играется, как прежде, в мёртвых кукол,
а те рыдают, дуются, как мышь,
и сладко плачут, падая без стука
к нему в объятья, ибо тверди нет
иной во тьме и свете, чтоб разбиться,
у членистых наруже весь скелет,
а всё же медных змеев убоится,
задействовано всё живьё игрой,
в тени одна другая половина,
сияет зоар розе, не герой-
нарцисс, попавший в образ водовинный,
пленившийся тем пугалом пустым,
что шелестит под ветром, как кусты,
но устьем и истоком не владея,
лишь дезориентируя злодея...