Лава, это не раскалённая магма, вылетающая из жерла вулкана, и потихоньку сползающая к подножью звонко похрустывая, и позвякивая застывшей корочкой.
Лава, это нарезанный между двумя штреками пласт угля, подготовленный к выемки. Имеющий уклон по падению, восстанию, или простиранию. В общем не менее опасная штуковина.
В лаве находится чаще всего передвижной конвейер, комбайн и крепь, так называемый добычной комплекс.
После комплекса лава крепится раздвижными стойками, потом обычным лесом. А дальше идёт обрушение и бут. Постепенная посадка и обрушение делается для того, что бы уменьшить нагрузку давления горного массива на саму лаву. Дальше идут технологические тонкости управления кровлей.
И вот, однажды, работая на «моторе» мы бригадой решили сократить путь на гора. И двинули, ни как всегда по конвеерному на посадочную, а именно через лаву на вентиляционный штрек. Так всегда ходят грозы, проходчики, комбайнёр. Так короче и быстрее.
И вот, мы вскарабкались на этот железный конвейер, который брюхом лежал на породе и пошли вверх, по лаве, согнувшись, насколько позволяла кровля.
В свете надзорки, лава просвечивалась достаточно далеко, петляя по высоте своим искривлением. Воздух в пересменку не был насыщен пылью. Метров пятнадцать мы шли достаточно свободно, но со временем высота стала уменьшаться. На искревлении крепь была задавлена так, что нужно было дальше продвигаться по пластунски, на пузе. В тишине что-то легко потрескивало и иногда обрушалось в завале.
Мы с напарниками начали суетливо переглядываться. Лезть в узкую щель, не очень то и хотелось. Так, мы привыкли всегда ходить во весь рост. Ведь лава, это не наше рабочее место. Но, желание сократить путь и посмотреть на прелести непосредственной добычи угля пересиливало возможные опасности.
Мы шли осторожно, прислушиваясь к общему «шуму» лавы. Потрескивала крепь, осыпалась порода. Впереди высотой сантиметров семьдесят, с двумя поднимающимися шнеками виднелся комбайн.
И в этот момент, затрещала кровля, стойки, как что-то садануло, напоминающее разрыв металлического троса. Удар сотряс почву под ногами. Что-то посыпалось и ещё сильнее затрещало. Из посадочной пустоты пошла пыль. И стало не просто темно и жутко. Пропало желание идти дальше.
Не знаю, кто из нас повернул на утёк, в обратную сторону, но мы дружно выкарабкались из этого задавленного места и бросились бежать к конвейерному штреку. Даже не представляя, какую часть пути мы уже прошли.
Обратный путь был короче на порядок. Мы, скатывались, где-то на заднице, где-то на ногах, скользили вниз по скользким, отполированным рештакам, перескакивая скребки, как ступеньки. Выскочили мы на конвейерный штрек и пошли своим маршрутом.
Да, подумал я, есть смелые люди, которые там работают, не щадя жизни, добывают стране уголь. Мы, в сравнении с ними, это лакеи, обслуживающий персонал.
Сегодня добавил бы. Что сегодня и за деньги смелых не найти. А обслуга, это обслуга интересов своего кружка.