1
Облака плывут по небу
Солнце светит свысока,
Тосковал Илья по хлебу,
А дорога далека.
Не заехать ли в Чернигов?
Слез с коня, слегка подвигав
Левой, правою ногой,
И рукою и другой,
Шел Илья с конем так рядом,
Видит на подходе рать,
Разместилась отдыхать.
Много, не окинуть взглядом,
Пеших, конных собралось.
Что такое, что стряслось?
2
Видит город осадили,
Тьмища целая врагов,
Лагерь свой огородили,
Ждать решили до снегов.
В город не войти, не выйти,
Не податься из укрытий,
Урожай свой не собрать,
Всем придется голодать.
На коне тут не проехать,
Мимо не пройти пешком,
Налегке, не то с мешком,
Жителям тут не до смеха.
Птице здесь не пролететь,
И негоже песни петь.
3
Вот Илюша рассердился,
Подозвав к себе коня,
Он в седло опять садился,
Двинул шпорами звеня.
Илья Муромец встряхнулся,
Святогоров меч взметнулся,
Конь на недругов рванул,
А Илья мечом взмахнул,
Головы покинув тело,
Покатились колобком,
Конь топтал врагов при том,
А Илья рубил их смело.
Бросились враги бежать,
Некого на помощь звать.
4
Кто куда, одни в болото,
Или в чащу, кто в поля,
По дороге мчался кто-то,
Поминая короля,
Или кто у них там главный,
Рыцарь или хан тщеславный,
Поминая мать царя,
Прочих предков почем зря.
Тут черниговцы поспели,
Помогли в бою Илье,
Разбежались по земле
Те, кто чудом уцелели.
Илью в качестве наград
Звали воеводой в град!
5
Но Илья не согласился:
«В Киеве мне надо быть, -
У народа отпросился, -
Мне еды бы раздобыть! -
Тут еды ему собрали,
Очень долго не пускали, -
Мне дорогу в Киев-град
Покажите, буду рад!»
Ему люди отвечают:
«Нет ее уже давно,
Лечь в могилу, все равно, -
С уваженьем величают, -
Прямо ехать, ну никак,
Поселился лютый враг.
6
Добрый молодец, дородный,
Наш защитник, богатырь,
Сразу видно, благородный,
Перед тобою, видишь, ширь
Всей земли, езжай округом,
Остаешься лучшим другом,
Но не надо по кустам,
Соловей-разбойник там.
Эх дорожка, уж нашкодила,
Не ходит там теперь никто,
Здесь верст, пожалуй, будет сто,
Замуравела, заколодела.
Никто не ездит на коне,
Уж на войне как на войне».
7
Илья, однако же настойчив:
«Ну подскажите, мужики!»
Один ответил, разговорчив:
«Езжай на солнце, вдоль реки,
Увидишь там у Черной Грязи,
Там раньше развлекались князи,
Стоит там Леванидов крест,
Река Смородина окрест,
Там у покляпыя берёзы,
Лишь перелезешь через тын,
Разбойник, Одихмантьев сын
На дубе мощном, словно грёзы,
Так свищет, будто соловей,
Как ураган из-за ветвей.
8
Деревья, что потоньше изгибаются,
Которые потолще,
Те ломаются,
Так хулиганит самовольщик.
Березы, что растут там, все изогнуты,
А люди, если не были пристёгнуты,
Тела и головы разбили,
Останки их давно уж сгнили.
От покрика его звериного,
Там кладбище засеяно уже,
На этой нераспаханной меже,
От посвиста ли соловьиного,
Лежат не прибраны тела,
Такие видишь ли дела».
9
«Спасибо», - лишь сказал, подумавши,
Вскочил Илья на своего коня,
Его считали обезумевшим,
Но он терять не мог ни дня
И этою дорогой прямоезжею,
Заросшею уже травою свежею,
Помчался он на Бурушке своей,
Хотел попасть в столицу он скорей.
Была дорога та неровною,
Холмы то надо объезжать,
То в брод реки притоки брать,
Но как ее признать виновною.
Средь ночи наконец Илья
Достиг владенья Соловья.
10
Вброд перейдя реку Смородину,
Район зовется Черна Грязь,
Такой еще не видел Родину,
Илья немного осмотрясь,
Нашел березу ту покляпыя,
Медведь кору ствола царапая
Здесь что-то съел в один присест,
А вот и Леванидов крест.
Чуть-чуть поодаль
Мощный дуб,
На нем расселся душегуб.
Он, не дождавшийся восхода,
Вдруг засвистел, как сотни труб,
Свист получился очень груб.
11
Конь богатырский спотыкаться начал,
Деревья все прогнулись на ветру,
«Вот новая тебе задача,
Как осенью осыпал лес листву, -
Подумал лишь Илья нахмурясь, -
Был полный штиль и вот те буря,
Ну, Бурка - конь любимый, выручай,
Мы в ураган попали невзначай».
Напрягся конь и против ветра,
Нагнувши голову шагнул.
Илья дубовый лук согнул,
Стрелу каленую в полметра
За шелковую тетиву завёл,
Которую умело сплёл.
12
Пустил стрелу, она запела,
Ей против ветра нипочём,
До цели быстро просвистела,
Промчалась солнечным лучом,
И Соловью она попала
В глаз правый, тут уж так совпало,
Прошла насквозь через висок,
Упал разбойник на песок.
Илья поднял его и к стремени
Веревкой прочно привязал,
Напрасно тут не истязал,
И так потратил столько времени,
Поехал дальше в Киев-град,
Не ожидая там наград.
13
Вез по дубравам одичавшим,
Вез мимо Соловьиного двора,
А дочерям его узнавшим
Вдруг захотелось до утра
Устроить пир, Илюшу потчевать
И величать его по отчеству,
Чтоб тайно вызволить отца.
Проехав мимо их крыльца
Илья на чары не поддался,
Проследовал в столицу он,
Успеть под колокольный звон
К началу пира обещался.
Приехал на широкий двор
Владимира пред ясный взор.
14
Илюша князю поклонился,
На правое колено встал,
Десницею перекрестился,
Но здесь его никто не ждал.
Владимир-князь его расспрашивать
Стал, да просил не приукрашивать:
«Скажи мне, князю, - говорит, -
Давно в пути? Смотрю не брит.
Откуда родом,
Молодец,
Да, жив ли твой еще отец?
И шел сюда каким ты ходом?»
«Из Мурома, зовут Илья,
Крестьяне мать, отец и я.
15
Отца Иваном величали,
Там Карачарово село,
Растили хлеб и не озорничали,
С рожденья тридцать лет прошло,
Потом еще прошло три года,
Окреп я, помогла природа,
Там мог бы жизнь я всю прожить,
Но вот пришел тебе служить, -
Илья так князю отвечает, -
Заехал по пути в Чернигов,
Оттуда безо всяких сдвигов, -
Сам палицей слегка качает, -
Дорогой прямоезжею сюда,
Отсюда, князь, и борода».
16
Все гости недоверчиво внимают:
«Владимир, он смеется над тобой,
Чернигов-град враги ведь осаждают,
А на дороге той разбой,
Смородину уж затянуло тиной,
А местность стала та пустынной,
Давно сидит там Соловей,
И нет его бандита злей!»
«Врагов в Чернигове разбили,
Победу праздновал и я, -
Так отвечает им Илья, -
Меня там сильно возлюбили,
А Соловей? Привязан у седла,
Конь обгрызает удила!»
17
Владимир быстренько поднялся,
Спустился на широкий двор,
Лишь с Бурушкой он поравнялся,
Как сразу же уперся взор -
Привязан Соловей, потухли очи,
Устал, лицо чернее ночи.
Князь был доволен: «Ну, Илья,
Уж ты порадовал меня.
Давай-ка, Соловей, тихонько свистни,
Я лично не слыхал твой свист,
Но говорят, ты тот еще солист,
Сейчас развяжут, ты не кисни.
Давай Илюша, развяжи его,
Пускай потешит княжий двор!»
18
Илья от стремени спокойно,
Веревки ловко отвязал,
Разбойник вел себя достойно,
Но все же как мешок упал.
Илья ему ослабил путы:
«Вот Соловей тот пресловутый.
Давай-ка, пленный, посвисти!
Ты понял, иль перевести?»
«Я рад бы, но пока у стремени
Пришлось в дороге мне висеть,
Свело все члены, не могу свистеть,
Подумай сам, я столько времени,
Был неподвижен, мертвого мертвей, -
Ему ответил Соловей, -
19
Пусть князь нальет вина мне чару,
Закуски не жалеет повкусней,
Чтоб мог я свистнуть, к своему репертуару
Всех приобщить и на исходе дней
Своей весьма незаурядной жизни
Оставить память, на моей чтоб тризне
Гуляли, пили веселясь,
Меня пусть долго помнит князь!»
Вновь поклонился князю Муромец:
«Не гневайся, Владимир, Соловей
Избушки покосившейся кривей,
И надо отпоить его микстурами,
Ты прикажи подать ему вина,
Пускай напьется вусмерть, сатана!»
20
«Вина для гостя долгожданного!
Ведь стыдно, если будем мстить,
Плененного тобою, Соловьем прозванного,
Му угостим, коли надо опоить, -
Владимир вмиг распорядился,
Своею щедростью князь на пирах гордился, -
Побольше чару, в полтора ведра,
Пускай напьется вдоволь немчура!»
Здесь челядь суетилась не поморщившись,
И чару из запасов принесла,
Да, до краев винища налила.
А Соловей, уже не церемонившись,
Все выпил, тут по жилам потекла
Та жидкость и бодряща, и тепла.
21
Потом уж спьяну иль по злобе,
Но Соловей-разбойник засвистал,
И в этом он конечно бесподобен,
Тут смерч промчался, он трубою встал,
И ураганом повалил дубы столетние,
Да, маковки скривились, избы летние,
А люди, что стояли, пали замертво,
И терема все покосило перво-наперво.
Владимир-князь, он на карачках ползает,
Не может ничего произнести,
Тут прошептал Илюша лишь: «Прости…», -
Да палицей своей, обитой бронзою
Он со всего размаха саданул,
И Соловей-разбойник вмиг уснул.
22
Повез его Илья во поле чистое,
И бросил там с размаху: «Мать-Земля,
Прими ты в утро золотистое
Ту нечисть, что тебе доставил я, -
Срубил ему он буйну голову,
Да, схоронил останки бунтаря комолого,
Лишь приговаривая, - Хватит Соловью
Уж кровью заливать страну мою!
Сиротить хватит малых детушек,
Да, хватит на Руси плодить те вдов,
Здесь без тебя полно голодных ртов,
И не хватает мужиков для девушек! -
Да, кол осиновый забил потом Илья
В тот холм, - Прими Сыра-Земля!»