Распахнут город круговерти дня
и тишина пьёт звук неутомимо,
парное молоко тепло пролило
на всё вокруг, испарину храня....
Она, словно в бубенчики звеня,
сменила маску на улыбку мима,
прошелестела легким ситцем мимо,
как будто платье — толстая броня….
С особым шиком дело завершит
(в любом воображенье) милый пшик,
прекрасный глюк, покрытый тонким льдом....
Пойдут мурашки медленно потом,
если поймёт растерянный мужик,
что не фантом был это, не фантом!