Это всё так глубоко и больно,
и жарким стаккато пульсирует кровь,
но это всё было давно - довольно,
на сердце ожог, но была то любовь...
Проба ожога из трёх девяток,
но перевернут был видимо мир,
не обошлось там, родной мой, без схваток,
жестоко сражались "любовь" и "кумир"...
Боги в сторонке стояли, взирая,
и пели хвалу святым небесам
тогда, как дороги не выбирая
на место сраженья явился и Сам...
Слыл он свирепым, отчасти бездушным,
взглядов своих никогда не менял,
стоя в сторонке взирал равнодушно,
но на жестокость Богам попенял...
Сказано "Брейк!" по углам разбежались,
"любимый" направо, налево "кумир",
улыбки не вышло, но не удержались,
все крикнули дружно - да здравствует мир!
Это всё так глубоко и тонко,
свою здесь пытались отстаивать честь,
пульсирует кровь нестерпимо звонко
тогда, как тавро превратилось в три 6...
А взгляд упирается в чью то гримасу,
так видно улыбку старался Он скрыть,
стоит вновь у бара и давит на массу,
желая бутылку с шампанским открыть...
И вот тишину разрезает шипение,
и тысячи брызг вместе с пеной в бокалы,
само по себе здесь прошло разделение,
осталось на памяти то, что искала...