Прикурил, отвернувшись от ветра,
и пошёл по корявой земле,
измеряя в шагах километры,
наступая на наст в феврале,
обходя грязь на Пасху в апреле,
а в июле грибы находя,
слыша песни крещенской метели,
в октябре слыша шёпот дождя.
И поехал, чинарик мусоля,
слыша в тамбуре грохот колёс,
видя жёлтых подсолнухов поле
и над речкой гранитный утёс.
С полустанка пацан голопузый
поглядит и помашет рукой.
На верёвке, как знамя, рейтузы.
А под яблоней - бабка с клюкой.
Рядом стрелочник редковолосый
по просмоленным шпалам пройдёт,
и торчащей во рту папиросой
задымит, вспомнит Балтики флот,
вспомнит шлюпки и хвост кашалота,
звоны рынды, гальюн у кормы.
Он в лачуге своей у болота
заночует в тиши вечной тьмы.
Никогда не увидит Царь-пушку
и блокбастер с названием "Крик".
Он дровами протопит лачужку,
где про жизнь размышлять не привык.