Казалось, я иного стою...

Стоял я ночью на утёсе.
И ария Каварадосси
печальная в душе звучала.
Мне не хотелось жить так мало,
как мне отпущено судьбою.
Казалось, я иного стою.
Тоскливей музыки Пуччини
была пустыня звёздной сини.