Дом расселили, времени с тех пор
прошло немало. Загрустил бедняжка,
дом без людей, стоит, вздыхает тяжко
жильцов давно не слыша разговор.
Печать известки сыплется со стен,
кирпич старинной кладки обнажая,
и глаз стеклянных пустота слепая
давно не ждет от жизни перемен.
Слой времени как тонкий слой земли
уже скопился в выступах карнизов,
где юные березки, бросив вызов
безлюдности, отважно проросли.
Их солнце освещает, рябь теней
стволов и листьев тает зыбью легкой.
Как жизнь была длинна, и недалек как
в пыли руин последний среди дней...