Несу рифмованную чушь
в народ, гордясь собою.
Уже не скажешь, что не дюж,
когда хватаешься за гуж
решительно рукою
и начинаешь тяжкий труд
движения к финалу,
где по заслугам воздадут
и тем, кто слаб, и тем, кто крут.
Презренному металлу
венец лавровый предпочесть
мне не позволит совесть,
которая - уверен! - есть
во мне, внутри.
Сейчас и здесь,
душевно беспокоясь,
творю историю в стихах,
себя в виду имея
в каких-то фактах и штрихах
героев, чей истлевший прах
ветрами поразвеян
давным давно.
Минувших лет
дела и старины глубокой
рассказки пользует поэт
и я - а почему бы нет? -
ночами одиноко
нанизывая буквы на
витиеватость строчек...
В окошко светится Луна,
крупинки звезд...
И тишина...
Красивый ровный почерк
все больше заполняет лист
мелованной бумаги
стихов столбцами сверху вниз,
как-будто льющимися из
пера...
Любые враки,
срифмуй какой-нибудь строфой -
хоть примитивным ямбом -
и можешь в кругпоэтский строй
идти уверенной стопой.
Вот взять меня, хотя бы.