Чарует Путин. -
Таким и должен быть
Российский Президент:
С мужскою хваткой,
С крепкими,
Но мягкими руками,
С железной выдержкой,
Степенной речью
И продуманностью слов,
Прошедшим школу
Ленинградских подворотен,
И обучение приёмам
И менталитету каратэ,
Юрфака ЛГУ,
Тропы стукачества
И школу КГБ,
И университеты
"Перестроечного"
бардака.
Недаром очарована была
Им поэтесса Римма КАЗАКОВА*. -
Ведёт РФ он, выверяя
Каждый шаг
От ельцинских зигзагов
К становленью
Порядка и Закона
На Руси.
Во всем логичен он -
В использовании
Стране на пользу
Олигархов
И в построеньи
Вертикали
Власти. -
И даже в том,
Что, начав с журавлей,
Направленных
В родные
африканские пенаты,
Продолжил тем
Что эскадрильи он
СУ-35
Направил в Сирию -
Помочь там навести
логический порядок
Башару АСАДу
В войне против ИГИЛ
И армии
Вооружённой оппозиции.
И две кровопролитные
Чеченские войны
Провел,
Перековав в друзья
Кадырова,
Дав звание
"Герой России"
Ошибку, на мой взгляд,
Одну лишь допустил, -
РВАНУВШИ ГРУБО
Севастополь
С Крымом
Из-под Украины. -
Не надо было бы, -
На мой,
[Седого,
ПожИвшего немало
Человека
На Украине,
В Казахстане, -
(ребенком
с мамой, -
был отец на фронте, )
в Отечественную), -
И в России,
И строившего
В Киеве МЕТРО,
Дворец Культуры "УКРАИНА",
"Аэропорт БОРИСПОЛЬ"
И цеха
ПОЧТИ ЧТО ВСЕХ ЗАВОДОВ,
А в Сибири -
Мосты
На трассе БАМ
Через Олёкму,
Нюкжу
Ларбу и Чильчу,
Да через Талуму,
Таас и Тынду, -
(Хоть правда,
Гад какой-то там
Мою "Медаль
Строителя" "зажал") ], -
Мой
трезвый взгляд, -
НЕ НАДО БЫЛО
Тем самым ДоговОра
О границах
Будапештского бы
Нарушать
И неприязнь, -
(существовавшую
с времён царизма, -
Тюремщика народов
ВСЕХ России), -
Не усугублять
Между укрАинским
Народом
И российскими.
А надо было б
МИРОМ
О ВОЗВРАЩЕНИИ России, -
Переданных
когда-то Украине
Волюнтаристским
ЖЕСТОМ ЦАРСТВЕННЫМ
Хрущёва, -
Крыма с Севастополем
С соседкой Украиною
ДОГОВОРИТЬСЯ
Или СТОРГОВАТЬСЯ, -
(по примеру
Ивана КалитЫ!).
Надежда все же, -
Верю! - есть,
Что логика вещей
И время
Урегулируют
Двух стран размолвку. -
Удач лишь можно
в этом пожелать
И Украине,
И РФ,
И Путину, -
Достойному России
Президенту.
------------------------------------------------
* См. приведенное ниже ПРИЛОЖЕНИЕ ПО ТЕМЕ.
ПРИЛОЖЕНИЕ по теме:
Римма Казакова
Эдуард Кукуй
РИMMA KAЗAKOВA, (1932-2008)
http://www.stihi.ru/2012/06/19/8945
Преданным читателям "Юности" нет необходимости напоминать это имя:
Мы молоды. У нас чулки со штопками.
Нам трудно. Это молодость виной.
Но плещет за дешевенькими шторками
бесплатный воздух, пахнущий весной.
9 сентября 1990 года, в самый разгар исхода евреев из бывшего СССР,
ей чудом удалось напечатать в центральной /в то время/ газете 'Правда',
стихотворение УЕЗЖАЮТ РУССКИЕ ЕВРЕИ.
В этом стихотворении, где словам тесно, а мыслям просторно,
Римма Федоровна впервые в центральной прессе подчеркнула,
что уезжавшие оставили в покидаемой ими родине "памятники духа и труда"
и уезжали не из-за колбасы и не за ней, а из-за дискриминации и
антисемитизма.
Если бы даже Римма Казакова написала только одно это небольшое
стихотворение, она бы осталась в памяти - в благодарной памяти! -
СКИЕ ЕВРЕИ*ЧИТАТЕЛЕЁ-ЛЮБИТЕЛЕЙ ПОЭЗИИ не только евреев по национальности.
"УЕЗЖАЮТ РУССКИЕ ЕВРЕИ".
Уезжают русские евреи,
Покидают отчий небосвод.
И кому-то, видно, душу греет
Апокалиптический исход.
Расстаются невозвратно с нами,
С той землей, где их любовь и пот.
Были узы, а теперь узлами
Словно склад, забит аэропорт.
Что сказать, что к этому добавить?
Чья это победа, чья беда?
Что от них нам остается? Память? -
Памятники духа и труда.
Удержать их, не пустить могли ли?
Дождь над Переделкиным дрожит.
А на указателе " К могиле
Пастернака " выведено- " жид " ....
Сайт sem40 - Центральный Еврейский Ресурс в рубрике "Знай Наших" -Писатели и поэты опубликовал интервью с Риммой Федоровной Казаковой журналу "Алеф":
ПРОЕЗДОМ... С РИММОЙ КАЗАКОВОЙ.
( http://www.sem40.ru/famous2/m1471.shtml )
Когда мы пускаемся в путешествия с героями нашей рубрики, то никогда не знаем, в какие дальние дали занесет нас разговор.
Бывает так – зацепишь крючок памяти, а он уж развязывает всю долгую и затейливую нить сложнотканого полотна, именуемого жизнью и судьбой.
На сей раз мы Риммой Федоровной Казаковой.
Представлять эту яркую поэтессу, чье имя вот уже несколько десятилетий остается в ряду первых поэтов России, нужды не.
Но так получилось, что мы говорили не только о поэзии и даже не об
общественной жизни, в которой она участвует самым активным образом.
Неожиданно разговор зашел о том, о чем, по словам самой Казаковой, она еще никогда и ни с кем не говорила.
Почему? Кто знает. Может, время не пришло. А может, не было подходящего слушателя. И мы признательны Римме Федоровне за откровенность и доверие к нам. Потому что говорить о самом сокровенном не так-то просто.
- Вы по характеру оседлый человек или путешествия вам в радость?
- Когда я была еще юной, мама меня спросила: "Чего ты хочешь от жизни?" Я
сказала: "Хочу сама себя кормить, много ездить и встречаться с
интересными людьми".
Все эти надежды сбылись... Всю жизнь и сама себя кормила, и много
ездила, и много повидала. Первое, наверное, к сожалению...
- То есть вы сами себе определили судьбу?
- Пожалуй. Для меня все началось с дороги.
Я - дочь военного.
Родилась в Севастополе, росла в Белоруссии, потом мы жили в Ленинграде.
Во время войны эвакуировались в Удмуртию, в город Глазов, потом снова
Ленинград, потом Дальний Восток, куда я уехала работать по окончании
университета, потом Москва, в которой уже осталась навсегда.
Но я всегда говорила, что в Москве была только прописана, а искать меня
нужно было далеко от нее.
- И где же вас нужно было искать?
- Я объездила весь Советский Союз, весь мир, не была только в Австралии.
Все деньги, которые зарабатывала, я тратила на путешествия.
Но, вообще-то говоря, я всегда боялась, по выражению одного писателя,
стать "чемоданом с наклейками".
Я очень редко писала о тех местах, где бывала, только если уж сердце
было задето.
Моя самая любимая заграничная страна - Монголия.
Даже монголы не понимали, за что я так люблю их страну.
Я им объясняла: "Монголия - она такая изначальная".
Там такая природа! И человек без всех этих небоскребов, без сложных
экономических и прочих отношений чувствует и понимает себя гораздо
больше.
Там тихо и можно заглянуть в себя.
Поэтому я полюбила эту страну, и мне там все нравилось. Идешь по
бесконечной степи и видишь кузнечика таких размеров, что я спрашивала
у монгольских друзей: "А он нас не съест?", а они отвечали: "Нет, это мы
его едим".
- А в Израиле вы бывали?
- Нет.
- А хотели бы?
- Нет, потому что меня ни разу не пригласили.
Другие ездили туда, что называется, "на чес".
Израиль давно превратился в место, где наши звезды шоу-бизнеса и даже
поэты, люди известные, с именами, просто зарабатывают деньги.
Я сама себе казалась там лишней.
А ведь еще до всех событий, когда еще никто этого не делал, я писала об
антисемитизме, в 1965-ом году написала свои стихи "Дед похоронен на
еврейском кладбище", а позже и "Уезжают русские евреи"...
Еще тогда, когда это было определенной смелостью.
Поэтому я не понимала, почему я должна напрашиваться в гости.
Вначале я обижалась, а потом мне стало все равно.
- А сами вы не хотели поехать?
- А почему я должна хотеть сама? Я не понимаю, почему? Это не та ситуация,
когда я должна туда ехать просто так.
Я полагала, что меня должны были пригласить.
- То есть осталось недоумение по поводу того, что не позвали?
- Недоумения нет, потому что никакого особого предубеждения у тех, кто
организует такие поездки, я не видела.
Я, наверное, была для них недостаточно привлекательная фигура.
Я не обижаюсь, но не считала для себя возможным навязываться.
- Римма Федоровна, ваше имя помещено в Еврейской энциклопедии.
Как вы к этому как относитесь?
- Меня об этом никто не спросил, помещать мое имя или нет.
Не знаю, как к этому относиться, потому что в России национальность
считается. обычно, по отцу, а у евреев - по матери.
Моя мама - еврейка, а отец - русский. Я - полукровка, чем и горжусь!
Национальность для меня не имеет значения, в отличие от антисемитов, для
которых кровь бывает разного цвета: голубая, зеленая или ядовито-желтая.
Но ощущала я себя всегда русской.
Я себя считаю русским человеком.
Я вспоминаю о том, что во мне течет еврейская кровь, только когда
встречаю антисемитов.
Но, на самом деле, я уже за тем пределом, когда все это не имеет
значения.
- Как в вашей семье решался этот вопрос? Я имею в виду отношение к
национальному вопросу.
- Мы с братом росли в военном гарнизоне и не были похожи на маму.
Нам говорили: "Какая у полковника хорошая жена, двух русских детей
воспитывает".
Мой простодушный папа скрывал, что наша мама - еврейка.
Когда война кончилась, и мы поехали в Германию, его вызывает генерал
и говорит: "Федя, у тебя что, жена еврейка?" Он отвечает: "Никак нет,
товарищ генерал, - караимка". - "А, ну тогда ничего...".
Мне с детства внушили, что мать-еврейка - это стыдно.
- Кто внушал?
- Все окружающие. -
Одна писательница, например, сказала мне как-то:
"Хороший ты, Римка, поэт, жаль, что мать у тебя евреечка".
В школе я однажды заявила, что я дитя двух великих наций: Маркса и
Ленина. И ушла, гордо хлопнув дверью.
А в 60-е годы, когда в Лужниках народ толпами собирался слушать поэтов,
я, выйдя на сцену к людям, отважилась и прочла стихи "Дед похоронен на
еврейском кладбище". А один известный поэт сказал мне:
"Зачем ты обнародовала свое еврейское происхождение? Мы-то тебя русской
считали". Я говорю: "А затем, чтобы знать, кому потом можно подавать
руку, а кому -нет. Вот тебе - не подам".
- Можете назвать имя этого поэта?
- Да, это Василий Федоров, прекрасный русский поэт.
Когда я читала эти
стихи, выдавила из себя раба, и не по капле, а целиком и навсегда.
Зал на стихи реагировал неоднозначно: Половина зала ликовала, а другая
враждебно молчала.
Пришла записка из зала: "Не удивляйтесь реакции зала. Но это ваша
победа. Вы сделали это для себя. Вы расстались с угнетающим чувством
какой-то вины, неполноценности. Больше этого не будет".
И правда, с тех пор я ничего не боюсь. -
Ничего не боюсь.
Мне на это подарено право. -
Я своя средь своих.
Я пример того, что поэты рождаются в чертополохе. До того как стать
военным, отец был рабочим порохового завода, мать - обмотчица
электрических катушек.
Какой поэзии могли они научить? Загадка для меня самой.
Сколько я знала полукровок, которые подмазывались, подстраивались под
русских людей, чтобы никто не узнал, что они полукровки!
У меня есть друзья евреи, у которых не было, как у полукровок, этого
сидения на двух стульях, а это тяжелая вещь, иногда она ломает, искажает
душу.
Кстати, самым любимым моим человеком в жизни была моя еврейская бабушка
Ольга Самойловна, которую любил весь севастопольский двор.
Соседи брали у нее отросточки цветов, рецепты всякие - "наполеона",
например, или орехов в меду.
Я тоже их умею готовить, и все это у меня от бабушки, которая была
прекрасна.
- Как вы реагировали на антисемитские выпады, если они случались при вас?
- С огорчением. Была я в Вязниках - это город Фатьянова - году так в
79-80-м.
Я тогда была секретарем Союза писателей СССР и проводила там
фатьяновские праздники.
В конце, как водится, было застолье.
Одна женщина из тех, кто нас принимал, говорит: "Как хорошо, что к нам
приехали вы, а то тут был Симонов со своими евреями"... А я думаю: "Сюда
больше не приеду".
Я все замечала, но и понимала, что это моя страна.
К сожалению, в ней все это есть.
Я, - как писатель Юлиан Тувим, который жил в Польше и считал себя
одновременно и поляком, и евреем.
А недавно была на приеме у болгарского посла и слушала выступление
Бедроса Киркорова, который сказал замечательные слова: "Я армянин (так я
узнала, что Филипп Киркоров армянин), и мы, армяне, живущие в Болгарии,
называем себя болгарами.
Мы тоже защищали от турок страну, сражались на Шипке, мы тоже страдали
вместе со всеми".
И все, кто был в посольстве, аплодировали Бедросу.
А у нас обязательно почему-то нужно покопаться в биографии.
Тут один коллега из другого творческого Союза дошел до того, что стал
анализировать отчество моего папы. Он у меня Федор Лазаревич.
А я в ответ написала: "Не там копаете". У папы отец был Лазарь
Никандрович. Ну, где вы видели еврея Никандра?
- Вы много делали поэтических переводов на русский с других языков.
Вы когда-нибудь обращались в своем творчестве к еврейской поэзии?
- Да, однажды была на празднике Ханука в Тюмени и с большим интересом
слушала еврейские песни.
И поняла, что по темпераменту евреи и русские очень похожи.
А потом сделала компакт-диск Сигалова, еврейского певца. Он принес мне
послушать песни на идише. Я спросила его: "О чем песня "Тум-балалайка"?"
Он дал мне подстрочник, а я сделала эту песню на русском языке:
"Думает парень ночь напролет:
ту ли девчонку в жены берет?
Можно влюбиться - и ошибиться,
лучше бы правду знать наперед!"
Потом я перевела "Аидише мамэ", "Аллилуйя", "Чири-бири-бом", "Хава
нагилу", песню про ребе Эли Мейлаха и другие. Вот например, такие строфы
из русской версии "hэвэйну, шолом алэйхэм!" (Мы принесли мир!):
"Привет душе одинокой
и тишине нежноокой.
В сиянье глаз и поцелуев
пускай звучит всегда мелодия любви!
Привет вам, - шолом алэйхэм!
И в этот час, и навеки.
Привет всему, что в человеке
достойно самой лучшей доли на земле!
Это была такая радостная работа.
В общем, я не чуралась этого.
Все еврейское мне не чужое, хотя моя мама не говорила на идише,
а бабушка знала только "а hиц ин паровоз!" ("Подумаешь: ЖАР В ПАРОВОЗЕ!") и и еще что-то.
Правда, когда мои стихи в Биробиджане перевели на идиш, я просила
бабушку, чтобы она это прочла.
И она мне читала, водила пальцами по буквам справа налево. Я думаю, и
талант мой, - если он есть, - он и от смешения кровей.
- Сменим тему. -
Когда-то вы активно участвовали в политической и общественной жизни
страны, баллотировались в Государственную думу от фракции "Женщины
России".
Сейчас вы отошли от всего этого?
- Почему же?
Вы считаете, что стихи - это что-то очень далекое от политики? -
У меня много стихов, политически и общественно ангажированных.
К юбилею президента я напечатала поздравление ему в стихах.
- Как Вы думаете, ваши стихи понравились Путину?
- Не знаю, я с ним не общаюсь, чай не пью.
Делаю это не для него, а для себя и для граждан страны.
- Вам нравится Путин?
- Он мне нравится, но это слово слишком слабое, потому что от него
требуется нечто гораздо большее, чем нравиться.
Я ему сопереживаю и хотела бы чем-то помогать, быть полезной в том, что
нужно обществу и стране.
- А все-таки нравится вам в нем что?
- Он молодой, не пьет, работает, у него хватает и сил, и задора. -
Он может и на лыжах кататься, и на борцовский ковер выйти.
Путин - настоящий мужчина, потому что умеет брать на себя
ответственность.
Многое в нем мне импонирует. -
Симпатичный человек.
Стихи ему я написала еще весной, когда по телевизору транслировали
концерт из Кремля в канун Дня Побелы.
Я смотрела по телевизору концерт, посвященный Дню Победы, и увидела на
глазах у Путина слезы. Написала коротенькое стихотворение.
В моих стихах Путину были такие строчки:
"В кадре телепередачи
он теперь уже навек:
Президент России плачет.
Как обычный человек.
Президент России плачет.
Боль - гримасой - по лицу,
Как убитый горем мальчик -
По убитому отцу.
По солдатам, что почили,
Защитив страну в борьбе.
Вряд ли этому учили
президента в КГБ...".
Я хотела обратить внимание на его человеческие качества, на живое
сердце. Это очень важно.
- Вы как-то посетовали на то, что столько лет в поэзии, а Государственной
премии у вас нет.
- Да, и в этом году книжка моих стихов выдвинута на Государственную
премию, но полагаю, - что как всегда, -не дадут, потому что знаю: это
дело тусовочное. Дают своим. У меня по этому поводу написаны такие стихи:
Друг мой премией увенчан,
Счастлив: жизнь не зря прошла,
Мол, хоть человек не вечен,
Но вечны его дела.
Но не всех она пленила,
а скорей наоборот.
Государство оценило,
да оценит ли народ?!
Вот меня государство не оценило.
А народ, - по-моему, - очень неплохо относится.
Я чувствую, что у меня есть читатели, даже иногда на улице люди
подходят, говорят добрые слова.
- Большинство ваших стихов на лирические темы. Что вы сейчас думаете о
любви?
- Любовь - главный движитель всего.
Любовь - движитель всего: Из нее вырастают и цветы на подоконнике, и
стихи, даже суп, который я варю, - от любви. Внучка спрашивает: "Как ты
делаешь такой вкусный суп?" - "Потому что люблю тебя". И это
действительно так.
Но есть прелесть и в жизни, свободной от сумасшествия чувств, которые
всегда были двигателем моих стихов.
Помню, была влюблена в одного человека, звоню ему, а он говорит:"Я
сейчас читаю "Анну Каренину".
Я думаю: "Сволочь, я его люблю, а он "Анну Каренину" читает".
А сейчас я уже могу читать "Анну Каренину", слушать хорошую музыку, - я
более свободна, чтобы воспринимать жизнь.
И все же, все же... -
Я женщина не юная, но еще надеюсь на любовь. На то, что кто-нибудь на
меня посмотрит и поймет, что всю жизнь ждал и искал.
Это меня не только держит на плаву, но и ведет. Так и напишите.
- Вы прожили большую и наполненную жизнь. Можете ли вы сказать, ради чего
все-таки стоить жить? Ради славы, ради любви?
- Когда-то я написала:
"И мы дышим, поскольку нам дышится,
и живем, потому что живем".
Надо просто жить.
Служить своему призванию.
А слава, любовь... -
Они тебя найдут!..
Если ты этого стоишь.
* *
*
ДЕСЯТЬ уже ЛЕТ НАЗАД:
"Сегодня, 9 июня 2008-го года в 13:00 мск в подмосковном санатории «Перхушково» на 77-м году жизни умерла легендарная поэтесса Римма Козакова.
Об этом сообщил Союз писателей Москвы, в котором Римма Казакова с 1990 года работала первым секретарем.
По словам врачей, 76-летняя поэтесса скончалась внезапно, по предварительной версии из-за оторвавшегося тромба. В подмосковный санаторий Римма Федоровна приехала отдохнуть и поправить здоровье".
"КОМСОМОЛЬСКАЯ ПРАВДА",
https://www.msk.kp.ru/daily/24099.5/327152/
10 июня 2018-го года.