Кого заинтересует моя книга "Пилотский вальс", прошу подавать заявку на ее приобретение по адресу t.zalesskaya@mail.ru Татьяне Залесской
Эту книгу посвящаю всем
летавшим, летающим
и будущим летать
Татьяна Новосёлова
С О Д Е Р Ж А Н И Е:
Об авторе.
Пилотский вальс
МОЯ АВИАЦИЯ
Не будет полета последнего
Руки пилота
08-я полоса
Красавица русская «Тушечка»
Капитан
Я – борт №1
Есть только миг между прошлым и будущим...
Командиры воздушных судов
Бортач
Принцессы заоблачных трасс
Огнеборцы МЧС
Вертолетчики
С 18 августа, авиаторы!
«То ли небо, то ли море...»
Последний полет
«Как это страшно, нелепо, немыслимо...»...
Авиамузей
«Опять я стою под глиссадой...»
Полет в Шенкурск
Друзьям
«Все пустое, все тлен, все неважно...»
В Татьянин день
«А люди уходят в небо...»
Летающий «Паркет»
Пилотажникам группы «РУСЬ»
«Голову чуть запрокинешь – бездонная...»
«Ты отдал все сполна полетам, небу...»
«Я с гитарой не разлучен...»
«Сверху земля качается...»
ЛИРИКА
«Рождаются поэты в октябре...»
Тебе, пилот!
«Зачем человек в этом мире живет?..»
Снова взлёт...
Я зову твоим именем
Ночной полёт
Помни меня
Элегия
«Пустая затея, обычно...»
«Ты живешь в этом мире, звезда моя...»
Моей звезде
Последний сонет
Каллену
Былое
Былое
Странная женщина
Осенний романс
«Поезда, поезда...»
Магия голоса
О, Музыка!
«А мне приснился яркий огонек...»
Любовь – болезнь
«Тот, кто совсем ничей...»
Предчувствие
Ветка
Неприятельница
«Зачем ему моя любовь...»
«Безответная любовь...»
Нелюбовь
Пророк
Была бы я собакой
Надежда
Три сестры
Молю тебя, Любовь...
Ах, васильки, васильки!
«Что же, я и над смертью не властна?..»
"Ну что ей нужно от меня...»
Любовь – болезнь
ЮМОР
Кот – животное священное и неприкосновенное
Суета вокруг кота
Котик-авиатор
Путешествие Мурки на Сахалин
Усатый экипаж, или Надо меньше пить
РАССКАЗ В СТИХАХ
История любви
МОЯ БИОГРАФИЯ
Новоселова Татьяна Михайловна родилась в г.Архангельске. Окончила 23-ю среднюю школу, затем Архангельский лесотехнический институт. После работала на Архангельском ЦБК в конструкторском бюро. Вскоре перешла в ЦНИИ механической обработки древесины. Закончила там аспирантуру, написала диссертацию о качестве сырья для варки целлюлозы, получила два патента на изобретения.
В авиацию была влюблена с детства. В два года совершила свой первый перелет. Потом пассажиром довелось полетать на всех типах отечественных самолетов. Мечта стать пилотом не сбылась, но в небо тянуло всю жизнь. Во время работы в ЦНИИ пришлось много летать по стране с внедрением своих разработок. От западной ее границы до восточной. Благодаря авиации, побывала на Дальнем Востоке, в Сибири, на Севере.
Так что авиация удивительным образом прошла сквозь всю ее биографию. Татьяна, шутя, говорит о ней: "Она влезла в мою жизнь самостоятельно и расположилась там со всеми удобствами". В конце концов, Татьяна все же связала свою судьбу с авиацией, став работать в Музее авиации Севера, что расположен в архангельском аэропорту Талаги.
Стихи сочиняла с раннего возраста. В зрелости не оставила поэзию и писала, в основном, конечно, про полеты и самолеты. В итоге получились даже несколько песен, которые поют в авиационных кругах по всей стране. В этой книге, наряду с другими стихами, они тоже напечатаны. Летчики архангельской авиакомпании в шутку назвали Татьяну "Пилотом первого класса от поэзии".
Сейчас Татьяна Новоселова член Российского союза писателей, все так же живет в родном Архангельске и продолжает писать стихи о летчиках и своей любимой авиации.
Литературные псевдонимы Татьяны, используемые ею в печатных изданиях и в интернете: Татьяна Залесская и Журавлик.
ПИЛОТСКИЙ ВАЛЬС
Крутится, крутится, крутится
Снежной пурги карусель.
В этот зал, пользуясь случаем,
Мы заглянули теперь.
Вместе порой новогоднею
Встретиться все мы не прочь.
В это свободное время нелетное,
В эту ненастную ночь.
В наше свободное время нелетное,
В эту волшебную ночь.
Старый комэска испытанный
Сел за знакомый рояль.
Аэропорты закрытые.
В такт воет снежная даль.
Жители аэродромные -
Под непогодою в ряд
Грустные, сонные, тихие, скромные
Лайнеры гордо стоят.
Грустные, сонные, тихие, скромные
Наши машины стоят.
Помнишь, друг верный мой,
Как когда-то с тобой
Мы здесь летный свой путь начинали.
Легкокрылых "бычков",
"Ишачков" и "чирков"
Сколько мы с той поры облетали.
Ну, а теперь мы с тобой
Вместе в упряжке одной.
Ты, как и я, все отдашь
За наш с тобой экипаж,
За наш с тобой самолет,
Созданный нами полет,
За то шуршанье колес
В торцах бетонных полос.
Вместе со звоном курантовым
Наши бокалы звенят.
Светятся светлою радостью
Строгие лица ребят.
Ну, а когда распогодится,
Вызовам к вылетам быть.
Тут уж, как водится, снова приходится
Летчикам в рейс уходить.
Тут уж, как водится, снова приходится
Всем нам в полет уходить.
В высь через ветры коварные,
Обледененье и град
Снова потянем мы старую
Нашу машину, мой брат.
Снова помощницей верною
Будет нам в трудном пути.
Трассами мерена, в деле проверена,
Лучше ее не найти.
Трассами мерена, в деле проверена,
Новой такой не найти.
Нам с тобой не впервой,
Вместе с нею, друг мой,
Из любых передряг выходили.
Лезли в зной, в мрак ночной
Через фронт грозовой
И вслепую в болтанку садились.
Жизнь пассажиры не зря
Нам доверяют, друзья,
Нашим надежным рукам,
Крыльям, глазам и сердцам.
Знайте, мы не подведем.
Бережно вас довезем.
С гордостью можем сказать.
Да, мы умеем летать.
Летное наше содружество!
Пусть же сегодня для нас
Тихо звучит здесь и кружится
Этот пилотский наш вальс.
Чтобы, друзья, еще долго нам
Далью небесной летать.
Счастья огромного, самого доброго
Я хочу вам пожелать.
Счастья огромного, самого доброго
Хочется мне пожелать.
Чтобы мечты все сбывалися,
Чтоб никогда, никогда
В окна бы к нам не стучалася
Злая, лихая беда.
Чтобы в расчеты не ставился
Наш кочевой непокой,
Чтобы ни сталося, мы б не рассталися
С летною нашей судьбой.
Чтобы ни сталося, мы б не рассталися
С нашей прекрасной судьбой.
М О Я А В И А Ц И Я
1 Н е б у д е т п о л е т а п о с л е д н е г о
РУКИ ПИЛОТА
Самолет ввысь уносится птицею вольной.
Летчик в крепкие руки машину берет.
И надежные руки легко и спокойно
Многотонный борт в миг поднимают в полет.
Припев:
Руки пилота!
В вашей власти штурвалы и сайдстики.
Ваша работа
Так прекрасна, завидна и так нелегка.
Руки пилота,
Вы, держа осторожно и ласково,
В вихрях полета
Наши жизни проносите бережно сквозь облака.
Эти руки в труде все и отдыхи редки.
То закрылки, то курс, то режим, то шасси,
Разворот, переход, грозовые засветки,
То болтанку, то крен на посадке гаси.
Припев:
Руки, сильные руки! Как часто вы грубы,
Беспокойны, суровы и так тяжелы.
Но готовы на все для товарища, друга.
И как нежно ребенка ласкаете вы.
Припев:
Руки, смелые руки, взлетевшие в небо!
Вам машина послушна, легка и быстра.
Вы способны туда, где никто еще не был,
Не в мечтах, наяву дотянуться спроста.
Припев:
Руки, верные руки, планету объяли.
Вам вести авиацию в новый зенит.
Вас, пилотские руки, в ладонях сжимаю,
Преклоняю колена с волненьем в груди.
Припев:
08-я ПОЛОСА
Портовый город северный
Лежит у моря Белого.
Здесь родина моя, я вам скажу.
Живу сто лет в Архангельске.
И в будни, и по праздникам
В Талаги из полета прихожу.
Воздушных трасс намерил я
С Сибири до Карелии.
Милей мне все ж поморская краса.
Там ждет меня родимая,
Чужими не любимая,
Родная "08"- я полоса.
Когда идем мы с севера,
Сульфатным "мбрэ" обвеяны,
И разворот четвертый на носу,
Приходится помучиться,
Пока присесть получится
На скользкую крутую полосу.
Большое превышение,
Суровый нрав отмерен ей -
"Восьмерочке" горбатой, узкой здесь.
Не то, что эта добрая,
Прямая и удобная,
Улыбчивая наша "26".
Летят борты соседские,
С заходом не усердствуя,
И, сыпля мат, уходят на второй.
Крестят ее за облачком
И крутят вновь "коробочку".
А нам уклон "восьмерки" не впервой.
Кто как, а я вот с нежностью
Стремлюсь опять, по-прежнему
Домой хоть заглянуть на полчаса,
Где ждет, встречая радостно,
Меня моя прекрасная
В Талагах "08"- я полоса.
КРАСАВИЦА РУССКАЯ "ТУШЕЧКА"
Красавица русская "Тушечка"
Стояла средь импортных Боингов
На старой стоянке натруженной,
В тени терминалов настроенных.
Вздев крылья, нахально раскрытые,
Они с снисходительной ласкою,
Пузатые, грузные, сытые,
Смотрели на стройную, статную.
Потупилась было, смущенная,
Под взорами их откровенными.
Но гневно сверкнула вдруг окнами:
"Летайте себе по америкам".
Что им, молодцам навороченным,
С новейшей компьютерной техникой
Да с их прагматизмом отточенным
До сложной души ее трепетной.
Подняв гордо вверх оперение -
"Бог с вами, заморскими принцами" -
Взмахнула на них на мгновение
Метелок большими ресницами.
Тряхнув отведенным взад крылышком,
Вздохнув, молчаливая, скромная,
К российскому небу привыкшая,
Она отвернулась от Боингов.
Края не нужны ей нездешние.
Родного милей нету дома ей.
Она, как всегда, тут, по-прежнему,
Ждала капитана знакомого.
КАПИТАН
посвящяется пилоту-писателю В.В.ЕРШОВУ
Экипаж без хозяина - не экипаж.
Мы томились два месяца кряду.
И комэска мигнул - благодетель ты наш:
"Будет вам КВС - то, что надо."
Он уж в первом полете семь шкур с нас спустил:
"Экипажем вас звать еще рано."
Приплелись мы на базу - ни духу, ни сил.
Дал же нам Господь Бог капитана!
Но потом оказалось, что он - Человек.
И притерлись друг к дружке мы быстро.
И имели мы с ним и налет, и ночлег,
На разборах всегда были чисты.
Раз пытались свалить на нас чьи-то грехи.
Он их так, не задумавшись, рьяно
Обложил трежэтажным с довеском лихим!..
Дал же нам Господь Бог капитана!
Мы летали в упряжке своей, как один,
Отдавая искусству все силы.
Капитан, как маэстро, полеты творил.
Он умел это делать красиво.
А когда он с гитарой сидел у костра,
Окруженный палаточным станом,
Наши души рвалися на части тогда.
Дал же нам Господь Бог капитана!
А однажды в полете случился отказ
И второго движка разрушенье.
Потеряли гидравлику полностью враз
И осталися без управленья.
Мы уж было решили - последний полет.
Только делая дело упрямо,
Капитан наш сумел посадить самолет.
Дал же нам Господь Бог капитана!
В гололед и в жару, при погоде любой,
И в поземок, и в дождь до предела
За штурвалом сидел старый Пес Ездовой
И машина в руках его пела.
Командир эскадрильи опять с хитрецой
Нас спросил: "Вам другого не надо?"
Нет уж, шиш, за него мы стеной и горой.
Да хранит Господь Бог капитана!
Я - БОРТ НОМЕР 1
памяти самолета польского президента, погибшего под Смоленском
Я - борт № 1-й, иду на посадку
На землю России под флагом чужим.
Параметры в норме, системы в порядке -
В ответе я пред Пассажиром своим.
Я старенький "Туполь", но сильный и смелый.
Годам своим все же пока не сдаюсь.
Отправлен полпредом я в польские земли.
За русский престиж я еще поборюсь.
Я труженик неба усталый и тертый.
Здесь молодость, слава осталась моя.
Я горд своей долгою жизнью в полетах.
Ну, здравствуйте снова, родные края.
Уж скоро, уж скоро, осталось немного.
В эфире уж слышу знакомую речь.
Заход и глиссада - прямая дорога.
Лишь тех, кто во мне, аккуратно сберечь.
Лишь только надежно нам сделать работу,
Неопытный мой молодой экипаж.
Я вам помогу, да вот только погода...
Туманом закрыт курс посадочный наш.
Эх, был бы ты, мой капитан, посолидней.
Не стал бы сейчас огород городить.
Земли ни тебе и ни мне ведь не видно.
Давай-ка, дружок, в запасной уходить.
- Москву предлагают. Там примут в объятья.
Вернемся обратно. Минуем беду.
- Не видишь, спешим мы. Приказ не понятен?!
Уволят меня! Никуда не пойду.
Стоит над душою вон стражник суровый.
Торопится вождь государственный мой.
Попробуем, сядем. Поможешь нам снова?
Не раз выручал в передряге любой.
- Что с вами поделать! В центр курс и глиссаду.
И стрелки РК параллельно держи.
И метры считайте. Вслепую да сяду.
Но только ты землю внизу не ищи.
За креном следите. Не выбило б только -
Не справлюсь. Режим, если что, попрошу.
Чтоб мой вариометр застыл не четверке.
С углами смудрите - тот час накажу.
Ну что, помаленьку?
- Я - борт № 1-й.
Решили садиться. Включите огни.
- Напрасно решили. Уж больно ты смелый...
Идите с прямой. Круг пустой. Вы одни.
Душа не лежит. Капитан ненадежный.
Команда сколочена в первый полет.
Ведь должен бы быть президент осторожней...
Случись что - опять виноват самолет!
Куд-д-да он воротит! Курс сбился порядком.
- А ну, возвращайся! Не видно ни зги.
- Вон там полоса. Там огни. На посадку.
Ё...! Что это!!! Вправо! Скорей! Доверни!
Ах, скомкал заход, все параметры к черту.
- Уходим! Уходим! На взлет! В высоту!
А слева мелькают стоящие борты
Внизу на перроне... Нашел полосу!
Да что же он медлит. Теряется скорость.
Ведь я задыхаюсь. Дай взлетный режим.
ССОС воет, скорей, доворачивать бросить.
Штурвал на себя, ну, движеньем одним!
Мгновенно в момент запредельного крена
Сорвался с крыла вдруг воздушный поток.
Меня развернуло колесами кверху.
Как щепки, трещал низкорослый лесок.
Эх, друг, капитан, что ж ты мне не поверил!
Вослед своему разуменью зашел.
Упорно, настырно искал эту землю.
Ну что ж, раз искал, так во рту и нашел.
Как глупо, бездарно, мучительно стыдно.
Я должен был парню помочь, подсказать.
Мне с опытом старым до боли обидно,
Обидно бессильному так умирать.
Мне люди доверили в скорбную дату
Надежно пройти средь небесных дорог.
Я честно старался. Старался, ребята!
Но жизни людские сберечь я не смог.
Ломаются крылья... обломки... обломки...
Вот я и вернулся, родная земля...
Последние метры... Как страшно, как больно...
Я - борт № 1-й... Простите меня...
ЕСТЬ ТОЛЬКО МИГ МНЖДУ ПРОШЛЫМ И БУДУЩИМ...
памяти командира пилотажной группы "Русские витязи" ИГОРЯ ТКАЧЕНКО
Что-то вдруг сон нынче странный привиделся:
Зал весь сверкающий. Я на балу.
Кружатся пары с веселыми лицами...
А я проснулся в холодном поту.
Что-то припомнилось снова, как в детстве мне
Дед мой рассказывал, с фронта придя,
Будто балов тех во сне насмотрелися
Там перед гибелью скорой друзья.
Где же ключи от машины засунуты?
Ох, не к добру возвращаться назад.
Но уж пешком не добраться до Кубинки.
Тыща забот. Послезавтра парад.
"Сушки" родные стоят под чехлом еще.
Рядом готовят машины "Стрижи".
"Есть только МиГ между прошлым и будущим.
Именно он называется - жизнь".
Вот привязался мотив - не отвяжется,
Словно должно так случиться с лихвой,
Что этот день мне вдруг мигом покажется,
Тем, за что платишь своей головой.
Как-то тревожно, все что-то не ладится.
Уж отработали "пеший полет",
Все разобрали по плану задание -
Встал вдруг с проблемой в движке самолет.
Дело на плечи валилось усталостью.
Тут еще камеры, съемки, возня.
Эх и послать бы их к чертовой бабушке!
Как же не вовремя!.. Так ведь нельзя.
Это - реклама, они вне закона там.
Вынь да положь... Вдруг, как острой иглой:
Знают у нас, что сниматься пред вылетом
Вечно считалось приметой плохой.
Нет, не хочу поддаваться истерике.
Так. Вроде все. Закрываю колпак.
Этот еще снимок щелкнуть прицелился
Прямо с крыла. Его так бы растак!
Ну успокойся, и раньше снимали ведь.
Да, но на старте, вот так - никогда.
Брось ты, полковник, ну что ты, как маленький.
Плюнь ты на все это - что за беда.
Вроде порядок. Сработали полностью.
Всю откатали программу на "пять".
Ветром наш след над Жуковским разносится.
Можно идти, наконец, отдыхать.
Как все же в небе надежно и здорово!
Жмут мои "Витязи" - только держись.
Рядом на МиГах ребята толковые.
Все это наша прекрасная жизнь.
Самое важное для пилотажника -
В сбойке девяток, в фигурах, в строю,
Чтобы тебе доверяли товарищи,
Чтоб в тебя верило Небо Твое.
Парни устали с задержками, с съемками.
Но репетиция лихо прошла.
Пусть отдыхают. До праздника долго ли.
Чуть отдышаться - и снова сюда.
"Все. Всем спасибо. Домой направляемся.
Роспуск. Внимание. Раз, два и-и три."
Вдаль уплывают селения в Раменском...
Что это в хвост садануло?! Горим!
Камнем Виталий летит, 18-й.
Мальчики... прыгайте... Игорь... скорей...
Вот так приметы железно сбываются...
Только б подальше уйти от людей...
Солнце все так же сияет безоблачно,
Слепит, как те карнавала огни...
Сплю я... Проснуться мучительно хочется...
Небо Мое, что ж ты ждешь, помоги!
Дальше, чуть дальше уйти от жилья еще...
Как же в глаза-то тем людям смотреть...
Есть только миг между прошлым и будущим...
Только вот он называется - СМЕРТЬ.
КОМАНДИРЫ ВОЗДУШНЫХ СУДОВ
Все рассчитав, взвесив сводку погоды
И подписавши заданье а полет,
В левое кресло в носу самолета
Снова уверенно сядет пилот.
Нет! Вы не просто полеты творите!
Тяжкую ношу взяв без лишних слов,
За безопасность, надежность стоите,
Вы - командиры воздушных судов.
Чтобы на землю не рухнуло небо,
Не взорвалась к небесам чтоб земля.
Каждую мелочь, тревогу за дело -
Вы принимаете все на себя.
Стаж и налет, опыт, мудрость - не мало.
Только еще вы и долю судьбы,
Вашей души отдаете за право,
Право носить на фуражке "дубы".
Вам суждено этой трудной дорогой
Честно пройти путь намеченный ваш.
Это на вас, как на Господа Бога,
Смотрит, надеется ваш экипаж.
Вы оперяете тех, кто мечтает
С детства подняться в пространство небес.
С честью четвертой нашивкой сияет
Гордое званье сие - КВС.
БОРТАЧ
Вновь РУДы на взлетный задвинув,
Движки разгоняем мы вскачь.
"Рубеж". Поднимаем машину.
За дело, дружище бортач.
Давленье, нагрев, обороты,
Режим, чтоб пробить облака -
Обычная, в общем, работа
В углу за спиной правака.
Ты борт приготовишь в дорогу,
Проверишь системы подач.
Мы всем экипажем, как Богу,
Тебе доверяем, бортач.
Доложишь с порога кокпита
Дежурною фразой опять,
Что двери и люки закрыты
И можно уже запускать.
Чтоб все тут крутилось-вертелось,
В горючем не знать недостачь -
Твое персональное дело
И ты здесь - фельдмаршал, бортач.
И песня моторов нам скажет -
Ты рядом, испытанный друг.
Ты - сердце всего экипажа.
И мы без тебя, как без рук.
Надежно прикроешь нам спину
В любой полосе неудач.
Поклон за твой труд, за машину,
Наш верный товарищ бортач!
ПРИНЦЕССЫ ЗАОБЛАЧНЫХ ТРАСС
БОРТПРОВОДНИЦАМ посвящается
Лайнер ждет на стоянке, готовится к рейсу.
Раньше прочих на вылет являетесь вы -
Бортхозяйки, воздушных путей стюардессы -
Гордость каждой компании нашей страны.
Вы, поднявшись на борт по привычному трапу,
По-хозяйски беретесь в салонах за труд.
Ваши нежные руки приводят в порядок
Все, как в доме родном, создавая уют.
Сосчитать, разместить, всей достачи добиться:
Почта, груз, пассажиры, питанье, багаж.
Вы в ответе за рейс, вы его проводницы.
Вас недаром - кабинный, зовут, экипаж.
Как бы ни было трудно, усталость, тревоги...
Вы, как ангелы неба, скромны и добры.
Разноликую массу пред дальней дорогой
Неизменной улыбкой встречаете вы.
Всех летящих принять, усадить, успокоить,
Не ропща о своих непомерных трудах.
Все, что личное, здесь и полушки не стоит.
Ваш девиз: "Пассажир, что бы ни было, прав!"
Накормить и на грубости лаской ответить,
Безопасность в полете любому создать,
Позабыв, что ваш собственный дом есть на свете...
Как они там, родные - муж, дети и мать...
Заглянуть и к пилотам, в святых всех святую.
Добрым, ласковым словом парней одарить.
Им "коллегу крылатую", вечно живую,
Сжарить курицу, кофе вкуснее сварить.
Промежуточно сели иль рейс с разворотом.
Всем - на отдых, а вам - дел лавинный поток.
Спят в гостинице в койках уютных пилоты.
Вы ж - на креслах салонных, свернувшись в клубок.
Страшно девочкам в небе порою бывает.
Так! Что лучше уж больше вообще не летать!
Но в глазах командира весь страх будто тает...
А о слабости женской не стоит и знать...
Ну а если судьба все ж безжалостна будет.
Вдруг придется с бедой повстречаться в пути.
Вы спокойно, уверенно встанете грудью,
О себе позабыв, лишь людей бы спасти.
Как завидуют вам - то Париж, то Багамы!
То, что запросто мир посмотреть вы вольны.
Да вот видите вы суету лишь вокзалов
Пусть и самой далекой прекрасной страны.
Стюардесса - заманчиво только зовется.
И все чаще мужчин вам на смену ведут.
Может правильно то, но вот грустно придется
Нам, девчонки, без вас на комфортном борту.
Грациозны, красивы, да просто отважны.
Королевы, принцессы заоблачных трасс!
Мне бы очень хотелось, ценил чтобы каждый
Тяжкий труд стюардесс, незаметный для нас.
ОГНЕБОРЦЫ МЧС
Горят леса - березы, сосны, ели.
Весь Север, как в тропическом аду.
Жара стоит неделя за неделей
И город в удушающем чаду.
Спасите город! СОС! МЭЙДЭЙ! Хоть кто-то!
И снова поднимают, словно в бой,
Ребята с МЧСа вертолеты
И ИЛ свой верный 76-й.
Закачан борт водою под завязку.
Пошел в огонь стихию побеждать.
Бесстрашный ангел, чародей из сказки
Взлетает в помощь страждущим опять.
Движки на взлетном надрывают жилы.
Как быстро исчезает полоса!
Две с половиной тыщи тают живо.
Попробуй оторваться до торца!
Закрылки - в землю, вздет стабилизатор.
Господь, лишь от подрыва сохрани!
И рост разгона по расчету задан.
Но только-только снялись с крайних плит.
Ну что ж, и ладно. В горизонте шибко
Сию помалу скорость доберет.
И вот уже, сверкнув своей "улыбкой",
Уверенно пошел на разворот.
Над пеклом смело распростерши крылья,
Презревши дым, фонтаны искр и чад,
Обрушит ливень в адскую стихию.
И сгинет в страхе бешенство огня.
А командир шепнет, рукой усталой
Смахнувши копоть с бледного лица,
С улыбкою и гордостью немалой:
"Ну мы, ребята, все ж и молодца-а-а!"
ВЕРТОЛЕТЧИКИ
Кто знал вертолет - не забудет!
На типах бескрылых машин
Летают особые люди,
Достигнув особых вершин.
Несутся отважные "Кашки",
Поют свою вольную песнь.
Проносятся в небе бесстрашно
С МИ-2 и до МИ-26.
И вертится винт неустанно,
Звенит лихо над головой.
И в жизни кого-то он главный,
Он стал для кого-то судьбой.
Привычно за ручку возьмется
Пилот-вертолетчик, и вот
Он, нос опустив, понесется
Вперед, в голубой небосвод.
Идут в африканское пекло.
Им Арктики лед нипочем.
Отыщут в горах пару метров
И сядут на тот пятачок.
Спасают кого-то порою,
Летают пожары тушить.
А могут, зависнув, "ногою"
Бутылочку пива открыть.
Шагает над морем, над лесом.
Братишка трудяга, не трус.
Под брюхом на внешней подвеске
Прицеплен немыслимый груз.
Хоть крылья мне ближе, роднее,
Но все же сильней и сильней
Я славлю прекрасное племя
Влюбленных в вертушки людей.
С 18 АВГУСТА, АВИАТОРЫ!
***
Отрыв. Безопасная. Шасси в гондолах.
Зеленые гаснут и скорость растет.
Закрылки на ноль. Курс на выход из зоны.
Две сотни. И первый пошел разворот.
Шестьсот. Переход. И на встречный вихрь грудью.
Машина дрожит чуть на "чистом крыле"...
Пусть ваши полеты спокойными будут.
Мы ждем вас, ребята, назад на земле.
ВОЕННО - МОРСКОЙ АВИАЦИИ ПОСВЯЩАЕТСЯ
***
То ли небо, то ли море,
То ли воздух, то ль волна.
Под крылом в седом просторе
Заполярная страна.
В воду хлещут с неба грозы,
Штормы к тучам взметены.
Мы воздушные матросы,
Мы морские летуны.
Крейсера петляют в шхерах,
Лодки вглубь пучин ушли,
Ну а мы утюжим небо -
Патрули родной земли.
И граница спит под нами
На замок заключена.
И у ИЛов с кораблями
Жизнь одна, судьба одна.
ПОСЛЕДНИЙ ПОЛЕТ
Нет, все в норме: параметры, курс.
Вот она, полоса, предо мною.
Вот сейчас ближний привод пройду
И земля мне объятья раскроет.
Подхватить, протянуть и добрать,
Притереться легко и порядок...
Но в глазах все опять и опять
Точка - та, где воткнется глиссада.
У машины ведь нужный режим,
Все системы надежны и прочны...
Только главный "движок" лишь один
Под рубашкой работать не хочет.
Не тянуть на себя, а разжать,
Опустить стопудовые руки...
Удивятся: ведь просто - сажать!
Да. Был взлет...а посадки не будет.
Что ж, бывает. Все спишут опять,
Как всегда, на ошибку пилота.
Ну и пусть, им там некого ждать...
Только жаль лишь чуть-чуть самолета...
Как все просто... Последний полет...
На седьмом этаже окно настежь...
ВПР позади... Я пилот...
И решение принято... Дальше...
ТИШИНА И ПОКОЙ НАВСЕГДА.
***
Как это страшно, нелепо, немыслимо -
Этот последний полет...
Таня, ты слышишь... Рубцов свою чистую
"Зимнюю песню" поет.
Верь ей. Не будет полета последнего.
Гибель себе не пророчь.
Так не бывает: все в жизни потеряно,
Лишь бесконечная ночь.
В створе ОВИ не погашены светлые,
Блещут перрона огни.
Это неправда, что ждать им там некого.
Это тебя ждут они.
Солнце сквозь тучи уже пробивается.
Лучик сверкнул на крыле.
Видишь, машина сама прижимается
К мягкой, надежной земле.
Таня, ты верь, что надежды сбываются!
Видишь, вновь после грозы
Кто-то открыто тепло улыбается
Там, у конца полосы.
Ну-ка, закрой окно: холодно, снежится.
Стылую, в мерзлой пыли
Взором застывшим, пустым и померкнувшим
Землю внизу не ищи.
Ты ж не пилот, ты доверься, пожалуйста,
Опытным, сильным рукам.
Сердце вспорхнет птицей, крылья расправившей,
Как твой журавль, к небесам.
Там, где покой - все безжизненно мертвое.
Ты не желай его здесь.
Пусть тут тревоги, сомненья, но доброе
Сердце горячее есть.
АВИАМУЗЕЙ
Там, где садится и взлетает
Вся наша братия стальная,
Там, где гудит аэродром,
Стоит в порту чудесный дом.
Чьи души с юности крылаты,
Те побывать всегда в нем рады.
Кто вспомнит молодость свою.
И подивятся, кто в строю.
А для мальчишек и девчонок
Он дивных тайн, секретов полон.
И на приборов сложных ряд
Они во все глаза глядят.
В тот дом собрали для народа
Все поколенья самолетов
И тех, кто здесь на них летал,
Воздушный Север обживал.
В значках, моделях и на фото
Кругом машины и пилоты,
Прищурившись, с музейных стен
Сто лет уж шлют приветы всем.
Все летной славою увито.
И двери здесь всегда открыты.
И встретит тут хозяйка вас,
Неспешно поведет рассказ.
И тронет душу вашу тайно...
Качнув крылами напрощанье,
В свои умчитесь вы края,
Но в сердце все здесь сохраня.
Вот так сего дворца царица
С небес свалившуюся птицу
Согрела, выходила тут,
Вернула крылья, дав приют.
И ожил бедный мой Журавлик,
Забытый, изгнанный из Рая,
В сердечной щедрой доброте
В уютном авиагнезде.
Так приходите, прилетайте,
В музее нашем отдыхайте.
Для всех радушный здесь причал,
Кто от забот, от дел устал.
***
Опять я стою под глиссадой
И в синее небо смотрю.
Что здесь мне по-прежнему надо?
Что мучает душу мою?
Вот черная точка над лесом
Возникла и быстро растет.
Вот, вывалив шасси, борт резво
В четвертый вошел разворот.
Огней ослепительным строем
Аж солнце затмив среди дня,
Созвездье под именем Боинг
Лавиною мчит на меня.
Ощеривши крылья, пронесся.
Два раза чуть вздернувши нос,
К горбатенькой серой полоске
Пристроился прямо на ось.
Поднявши дымок над бетоном,
Взвыл реверсом, гулко звеня,
И мигом исчез за перроном.
Исчез, не заметив меня...
Уткнувшись лицом в ближний привод,
С тоской ему вслед я гляжу.
Стою на глиссаде уныло...
Стою, а давно не вишу!
ПОЛЕТ В ШЕНКУРСК
Я вновь себя вижу на серенькой лавке
покатой, холодной, железной.
Ли-2 прикасается на поле к травке,
"котят" "нарожавши" прилежно.
И, пукнув огнем из моторных заслонок,
дрожа замирает на месте.
И мама веселая с аэродрома
несет меня шенкурским лесом.
И все еще полуоглохнув с полета,
сижу я опять на диване,
стоящем у двери, что в сени выходит,
любимом большом деревянном.
А все что осталось там в городе где-то,
сокрытое Дугласа властью,
на месяц огромный советского лета
украдено солнечным счастьем.
2 Д р у з ь я м
***
Все пустое, все тлен, все неважно.
Ты одна для меня значишь что-то.
Ничего мне на свете не страшно,
Ведь ты ждешь меня вновь из полета.
Ты не слушай о том, что бывает.
Я пройду смело все километры.
Я бессмертен, моя дорогая.
Я прорвусь через грозы и ветры.
Прилечу к тебе сквозь все преграды.
Будет то, чему велено сбыться.
Не волнуйся напрасно, не надо.
Ведь со мной ничего не случиться.
В ТАТЬЯНИН ДЕНЬ
(на мотив песни из кинофильма "Жди меня")
Сколько б ни было в мире разлук,
Я в наш город привык прилетать.
Слишком верный теперь я твой друг... -
Я твержу, как в той песне опять.
Если даже меня долго нет,
Забывать обо мне не спеши.
Я пришлю непременно привет
Аж из богом забытой глуши.
Подарю тебе рай на земле
И волшебную жизнь в небесах.
Я на крыльях машины своей
Вмиг туда вознесу тебя сам.
Мне давно уж под утро, когда
На восток в поднебесье иду,
Там прекрасная светит звезда.
Я Татьяной звезду ту зову.
В этот день - день твоих именин
Я пошлю тебе эту звезду
Вместе с сердцем несчастным своим
Пусть расскажет про грусть и тоску.
Я и сам вместе с ней бы слетал,
Да с закатом мне в рейс уходить.
Я и сам бы тебе рассказал,
Как в разлуке невесело жить.
Если вдруг ты в тревожную ночь
На звонки не получишь ответ,
Не сердись и гони ревность прочь.
Просто значит меня больше нет...
Можешь не говорить ничего
И меня ни о чем не просить.
Знай, что я ведь живу для того,
Чтобы счастье тебе приносить.
"А люди уходят в море"
(песня)
***
А люди уходят в небо
Далеко-далеко.
А небо восходит к звездам
Холодным, пустым, немым.
А звезды приходят в вечность
Своею дорогой.
А вечность не сходит к людям
Ни к малым и ни к большим.
А люди уходят в небо
Далеко-далеко,
Небрежно махнув рукою,
Оставив прощальный взгляд.
А люди уходят в небо
Высоко-высоко.
А люди от нас уходят,
Чтоб к нам не прийти назад.
Привычно мы их проводим
И двери закроем.
"Давайте... до завтра...", - бросим,
Продолжим свой разговор.
А "завтра" вдруг к нам приходит
Щемяще пустое.
И как мы потом жалеем,
Что не задержали взор.
ЛЕТАЮЩИЙ "ПАРКЕТ"
шутка
И. БУДАЕВУ
Над морем туманы и тучи бакланов.
На северном курсе то дождь, то снега.
Мой "38"-й бороздит неустанно
Опять в Заполярье родном берега.
Пропеллеры воют, как цикля, строгают
Для летчика имя - "Паркет" дубовой.
Да кто ж позывной командира не знает!
Единственный в летном отряде такой.
Шесть тысяч над морем. Рыбачий налево.
На Канин погоды посадочной нет.
Внизу под крылом все скалистые шхеры.
Куда примостимся, товарищ "Паркет"?
Колгуев на связи. Хоть к ним долетели.
- "Паркет". Принимайте. От нас вам - презент.
- Паркет нам не нужен, линолеум стелим.
Вы что, охренели! Зачем нам паркет?!
Тьфу, е..! Вот придурки!
- Я вас на антеннах
Аж дальнего привода вздерну живьем!
Готовьте заправку. Две тонны примерно.
- За драный паркет?! А вот фиг вам! Не пьем!!!
- Колгуев! Запомню!
Ура. Посадили.
Вот так и летаем, дружище "Паркет".
Уж лучше б "Селедкой" меня окрестили.
На ту хоть обычно отказчиков нет.
А дальше - работа, то взлет, то посадка.
Туманы, ветра, то закат, то рассвет.
Вперед на восток. Все путем, все в порядке.
- Ребята, кто слышит, на связи "Паркет".
АН-2 на частотах. Кто ж это в эфире?
Московские нотки...
- "Гравюрный", привет!
- На Новую Землю вприпрыжку пилите?
А я на Архангельск. Счастливо, "Паркет"!
ПИЛОТАЖНИКАМ ГРУППЫ "РУСЬ"
(на мотив "Крутится, вертится шар голубой")
***
Крутится-вертится в небе игла -
Острый нос, хвостик, два легких крыла.
Заворожив всех своею игрой,
Крутится-вертится над головой.
"Бочка", и "горка", и "переворот",
"Свечкою" в высь, в поднебесье идет.
Через секунду раскрашенный шлейф
Тянет в "петле", крыши чуть не задев.
Чайки свихнулись с ума над рекой.
Кто в их владеньях нарушил покой?!
Песню мотора в мир птичий принес
Л-39 лихой "Альбатрос".
Вот уже четверо в небе висят
"Русичей" дерзких, отважных ребят.
Роспуск - над пляжем "тюльпан" вдруг расцвел.
Новый приказ - и ведомый пошел...
Небо-земля, где тут верх, где тут низ.
Ты, пилотажник - волшебник, артист.
Бешеный танец, презревшая страх,
Пляшет машина в надежных руках.
В миг все исчезли, нет, снова заход.
Ромбом идут на крутой разворот.
Спарок как намертво склеенный строй
Крутится-вертится над головой.
Воплем восторга ликует толпа -
В небе вдруг "сердце" пронзает "стрела".
В небе! Да что вы, все это вранье!
Парни, вы сердце пронзили МОЕ.
КОМАНДИРУ ПИЛОТАЖНОЙ ГРУППЫ "РУСЬ" А.М.Марунько
***
Голову чуть запрокинешь - бездонная
Яркая синь разлилася вдали,
Трогает душу, красотами полная...
Все ж не такое ты, Небо, с земли!
У самолетов притихшие мальчики
Смотрят, любуясь небес красотой...
Ну, командир, репетицию начали!
Спарки привычно пойдут за тобой.
Самое важное для пилотажника -
В сбойке четверок, в фигурах, в строю,
Чтобы тебе доверяли товарищи,
Чтоб в тебя верило Небо твое.
Снова гастроли, показ, выступления.
Все не расскажешь в коротких словах.
Север, юг, запад и снова на Севере.
Что ж. У артистов судьба такова.
Мы - вокалисты, нам консерватория -
Синее небо, воздушный простор.
В наших концертах, на риске построенных,
Аккомпанирует песням мотор.
Мы - живописцы, холст - купол лазоревый,
Над облаками раскинутый, ждет.
В небе рисуем цветными узорами.
Краски и кисть - вдохновенный полет.
Л-39 спокойно, уверенно
На виражах жестких смело звенит.
В нашу судьбу эту летную верим мы.
Жизнь моя - Вечный Небесный Зенит!
ПАМЯТИ А.А.Сидорова, КОМАНДИРА Ту-134
24 июня 2013 года трагически погиб мой товарищ и коллега, замечательный бескорыстный человек, талантливый пилот.
Летчики не умирают, они просто улетают от нас навсегда.
Вечного тебе полета, командир, чистого неба и четырех девяток под крылом.
***
Ты отдал все сполна полетам, небу.
Ты выжил, выстоял на той крутой стезе.
Ну как несправедливо, как нелепо,
Когда пилоты погибают на земле!
Кто нам ответит, почему так вышло?
Ты там среди воздушных, яростных дорог
Всю жизнь берег, хранил чужие жизни.
Так что ж ты, друг, свою сберечь не смог!?
АВИАЦИОННОМУ БАРДУ Николаю Анисимову ПОСВЯЩАЕТСЯ
***
Я с гитарой не разлучен.
Но на сцене не резон
Фрак носить. Намного лучше
Летный мой комбинезон.
Отработав, небожитель
Из полета - прямо в зал.
Снова летчик-истребитель
РУД на деку поменял.
Я пою под небесами,
Только к небу прикоснусь.
А под струнный голос в зале
Я душою в небо рвусь.
Мне в кабинах с фонарями
Для мечты преграды нет.
Ну а вы решайте сами:
Кто я - летчик иль поэт.
Поднимусь на сильных крыльях,
Заберусь за облака.
Там моя правдивой былью
Жизнь рассыпана в стихах.
В голубую эту бездну
Окунусь в который раз.
А потом сложу я песни,
На земле спою для вас.
Братцы, я и сам не прочь бы
Разобраться, наконец,
Кто же я? Поющий летчик?
Иль летающий певец?
АВИАЦИОННОМУ ВИДЕООПЕРАТОРУ Артуру Саркисяну ПОСВЯЩАЕТСЯ
***
Сверху земля качается,
Неба под брюхом твердь.
Элка вовсю старается
Песню полета спеть.
С тыщи отвесно валишься.
Силой G рот свело.
Рядом крыло товарища,
В метре от моего.
Голос команды слышится.
Кисть руки ручку жмет.
Дым за бортом колышится...
Мамочка! Я - пилот!..
Нет! Это все на видео.
Передо мной экран.
И я не летчик - зритель я.
Все оператор снял.
Это на Элках "Русичи"
Где-то творят полет.
И фотомастер буднично
Кадрам свой счет ведет.
Вот он приходит с камерой,
Крепит ее на киль,
Чтобы "пилотом" стала я,
Сказкой сверкнула быль.
Вот он стоит улыбчивый,
Автор воздушных грез,
С оптикою привычною
Видеовиртуоз.
Маг и волшебник, сказочник,
Бог неземных фактур!
Даришь ты людям праздники,
Друг дорогой Артур.
Л И Р И К А
***
Рождаются поэты в октябре,
Когда сердца красой своей тревожит
Осенний бал природы на дворе.
Случайность? Очень может быть. Но все же...
И может быть на их судьбу смелей
Кладет свою печать печали осень,
На всю их жизнь, от самых первых дней.
Стихи слагают не от счастья вовсе.
Есенин, Лермонтов и та - она,
Которая судьбой со мною схожа, -
Цветаева Марина рождена
Октябрьскою холодной ночью тоже.
И век их странно краток на земле.
Как золото листвы ворует ветер,
Так рок уводит их в небытие,
Всех, до единого, на этом свете.
Мучительней поэта нет судьбы!
Им не с Парнаса музы шлют приветы.
Нет! С преисподней вещие послы
В дар преподносят им свои сонеты.
Качает мать поэта колыбель,
Когда Покров и первая пороша...
Я тоже родилася в октябре.
Случайность? Может быть. Но все же, все же...
1 Т е б е, п и л о т!
***
Зачем человек в этом мире живет?
Зачем оставляет след?
Затем, чтобы в помощь подставить плечо,
Кого-то закрыть от бед.
Кому-то отдать чтоб частицу души,
Когда пустота вокруг,
Когда мир на ниточке тонкой дрожит,
Готовый сорваться вдруг.
Стук сердца подстроить лишь только всего
Под сбивчивый чей-то пульс.
В ущерб безопасности взять на крыло
Немыслимый тяжкий груз.
И имя свое обретет вдруг Звезда,
Зажженная тем в ответ.
И здесь на земле человека тогда
Уже не исчезнет след.
СНОВА ВЗЛЕТ...
Снова взлет и опять ты уводишь
Самолет в беспредельную высь.
Буду ждать тебя, ждать сколько хочешь,
Сколько нужно, ты только вернись.
Опустелые улицы осень
Заливает холодным дождем.
Город вместе со мной словно просит:
Ты вернись, мы тебя подождем.
Будь уверенным, сильным, спокойным.
Ты лети своим трудным путем.
Тополя тихо шепчут листвою:
Ты лети, мы тебя подождем.
Мы тебя подождем: я и город.
Будет миг возвращенья домой
Через час, через день, через - годы,
Я дождусь, мой пилот, мой герой.
Я ЗОВУ ТВОИМ ИМЕНЕМ
С неба быстрая молния,
Белый вихрь за шасси.
Руки сильные, ловкие
На штурвале твои.
За кабинными окнами
Смех в лучистых глазах.
Называют пилотами
Вас, мой друг - Александр.
Я зову твоим именем
Звездной россыпи след,
Небо синее-синее,
Нежный солнечный свет.
Леса море бескрайнее,
Облаков океан,
Что под крыльями лайнера,
Это ты - Александр.
Тебе люди доверили
На далекий полет
То, что самое ценное -
Жизнь и счастье свое.
Ты надежно и бережно
Охраняешь их мир.
Король неба безбрежного -
Это ты - командир.
Пусть все больше ты даришь мне
С неба дружеский взгляд.
Снова где-то летаешь ты,
Мой пилот - Александр.
Я ж зову твоим именем
Свет в далеком окне,
Самый нужный и милый мне
Человек на земле.
НОЧНОЙ ПОЛЕТ
Сколько звезд над моей головою
Вдаль скользит по бескрайнему небу.
Так же яркой ночною звездою
В этот миг пролетаешь ты где-то.
Мне не спится в глухое полночье.
Знаю, где-то во мраке устало
Километры от точки до точки
Меришь ты в эту ночь за штурвалом.
Облака ровным полем бездонным
Под луной серебристо мерцают.
Горизонт на твоем эшелоне
Беспросветную даль расстилает.
Не смыкаешь ты глаз в рейсе сложном,
Чтобы люди в пути мирно спали.
И Большая Медведица может
За крылом тебе счастья желает.
Пусть твой путь будет гладким, широким.
Ночь пройдет и, опять на рассвете
Вспыхнув, солнечный луч на востоке
Несказанной зарей тебя встретит.
Не заснуть мне в тиши этой ночи.
Я смотрю в черно-звездное небо.
Дорогой мой, единственный летчик,
Я с тобою сейчас, где б ты ни был.
Мое верного сердца биенье
Маячком тебе станет глиссадным.
И в далеком порту назначенья
Пусть твоя будет легкой посадка.
ПОМНИ МЕНЯ
Расставанье наотмашь
Зло бьет по щеке.
Ничего невозможно
Исправить в судьбе.
Ты уйдешь в свой далекий
Безвестный полет.
Одиночество строго
Откроет мне счет.
Там, в заоблачной выси
Ты помни меня.
За пределами жизни
Ты помни меня.
Споря яростно с ветром,
Ты помни меня.
Вдаль несясь за рассветом,
Ты помни меня.
За надежным штурвалом
Ты помни меня.
Как бы там ни бывало,
Лишь помни меня.
Все, что было - неважно.
Этих дней череда
Пусть, пилот мой отважный,
Уйдет навсегда.
Лишь, шагнувши за страшный
Немыслимый край,
Жизнь сначала начавши,
Меня вспоминай.
ЭЛЕГИЯ
Я ловлю, как снежинки, звезды.
Они падают прямо в ладони.
Мне их с неба бросает Осень,
Чтобы счастье селилось в доме.
Загадать бы сейчас, чтоб вечно
По бескрайнему черному небу
Этот Путь простирался Млечный
От меня до него, где б он ни был.
Вся дорога к нему, я знаю,
Сплошь усыпана звездною пылью.
И лишь проблеска пульс мерцает
Ярче звезд на стальных его крыльях.
Даже сердцем пробиться сложно
Сквозь тот рой немигающий, светлый.
Где-то там в этот миг быть может
Золотая звезда моя светит.
Я ловлю, как снежинки, звезды.
Вдруг желанье исполнится все же...
Подари мне, подруга Осень,
Ту звезду, что других дороже.
***
Пустая затея, обычно,
Звезду упечатать в оправу.
Как будто любое обличье
Не меркнет в лучах ее славы.
Как будто украсить возможно
Звезду ореолом из злата.
Все золото мира ничтожным
Пред нею покажется рядом.
И блеск драгоценных алмазов
Богатый, холодный и мрачный
Исчезнет, потухнет же сразу
Под пламенем звездным, горячим.
Как будто бы будут заметны
На ней все регальи и званья.
Да разве ее дивным светом
Их всех не затмится сиянье!
По мне так, звезду никакие
Сильней не украсят награды.
По-моему, было бы имя
И все. Что звезде еще надо?
***
"Оттого что я о тебе спою - как никто другой"
М. Цветаева
Ты живешь в этом мире, звезда моя.
Ты на крыльях в любые летал края.
Мой пилот, мой Икар, человек земной,
Я спою о тебе, как никто другой.
Я тебе подарю красоту земли
И сокровищ подземных волшебный мир,
Я раскрою тебе край глубин морских.
А уж небо давно возле ног твоих.
Я к таким подниму тебя небесам,
До каких никогда не взлетал ты сам.
Я смогу, ты не думай, хоть я слаба,
Хоть я только всего лишь твоя раба.
Я блесну, словно луч, по твоей судьбе,
Я сгорю, как свеча, на твоем столе,
Как осколок звезды, пролечу в ночи,
Буду светом твоим, если нет свечи.
Хочешь, буду тебе - только ты скажи,
Каплей влаги в жару, колоском во ржи,
Тайной тропкой в лесу для твоих следов,
Островочком тепла средь глухих снегов.
На опасных путях твоим маячком,
Среди взлетных огней ярким светлячком.
Растопчи ты меня - все равно живой,
Как цветочек, пробьюсь сквозь асфальтный слой.
Упаду я к ногам, загляну в глаза.
На ресницах моих не блеснет слеза.
И глубины твоих темно-карих глаз
Отразят мою боль может только раз.
Я сорву с тебя звездный холодный лоск,
Растоплю твое сердце, как мягкий воск.
Вновь открою тебя, научу любви.
Только ты позови меня, позови.
Сделай вызов судьбе, с круга вбок шажок.
Отмотай назад с свитка лет виток.
Крикни в тихий закат, прошепчи в пургу.
Позови меня, я тебе помогу.
Хочешь, вспять поверну твой тореный путь.
Буду всем, чем смогу, если скажешь: будь.
Хочешь, к звездам твоим полечу с тобой.
Я спою о тебе, как никто другой.
МОЕЙ ЗВЕЗДЕ
Звезд на небесном своде
Много больших и малых.
Можно любую, вроде,
Выбрать себе по нраву.
Можно поверить в чудо,
В власть ее над собою,
Что она вечно будет
Править твоей судьбою.
Хор их велик и светел.
Все же совсем иную,
Не в мириадах этих,
Всюду звезду ищу я.
Там ее след лишь только
Запечатлен поныне
Проблеска пульсом четким
На серебристых крыльях.
С неба ко мне упавши,
Ярко она сверкает,
Необходимой ставши, -
Эта звезда земная.
Что до светил мне ныне,
Блещущих в небе синем!
Я повторяю имя,
Имя звезды - Василий.
Нет, не с другой вселенной,
Нам недоступной, вечной,
Дарит она бесценный
Жаркий огонь сердечный.
Всем дотянуться можно.
Путь до нее не долог.
Что же лишь мне так сложно
К ней отыскать дорогу!
И суждено несчастной
Пленнице притяженья
Силы незримой, властной
Мчать за ее движеньем.
И не найти такой мне
Там, среди звезд красивых.
Я повторяю только
Имя звезды - Василий.
ПОСЛЕДНИЙ СОНЕТ
Под небесами ты силен и смел
Таскал крылатую упряжку.
Но вдруг ты крик услышал тяжкий,
Что с преисподней до тебя взлетел.
Не зная сам, невольно ты сумел
Покой больной души разрушить.
Взамен же собственную душу
Отдать не мог, а может... не хотел.
Мы не залетные на свете
Взглянуть на миг, как мир хорош и мил.
Раз след оставил на планете,
Ты за того, кого ты приручил,
Отныне навсегда в ответе,
Как Мудрый Лис когда-то говорил.
КАЛЛЕНУ
Ничто не вечно нынче под луной.
Вот ты опять пронзаешь тучи грозно.
А я стою, а я смотрю на проблеск.
И капли на стекле,
Как память о тебе.
И я опять ревную эти звезды,
Что вышли на свидание с тобой.
И место за столом хранит твое тепло.
Очаг горит, тобой вчера зажженный.
И кажется, войдешь ты утомленный,
И кошке нравится
С тобою ластиться
И быть опять в тебя влюбленной.
Мы ждем всегда, нам от тебя светло.
2. Б ы л о е
БЫЛОЕ
Далекие чужие города,
Пустынные промозглые вокзалы,
И гулкий звук шагов, и чернота
Дождем залитых городских кварталов.
Ночные поезда, огни, ветра
Заснеженных холодных полустанков...
Зачем меня судьба несет сюда
Сквозь полусон и серые туманы!
Неясные тревоги, темнота
Неласковых перронов обступает.
Одна, одна, всегда, всегда одна.
Никто нигде не ждет и не встречает.
СТРАННАЯ ЖЕНЩИНА
Снова женщина мне признается
В том, что любит меня не шутя,
Предлагает мне жизнь и клянется,
Все отдав, стать рабой для меня.
Называет звездой и легендой,
Облекая слог в рифму, в строфу.
Странно так, неумело наверно.
Хочешь верь иль не верь ничему.
Может шлюхе крутить надоело
Бесконечные шашни свои?
Иль твердит одинокая дева
О единственной в жизни любви?
Может флирт ожидая привычно,
Так заводит со мною игру?
Может этой любви, как обычно,
Я обязан опять ремеслу?
То груба, то надломленно нежна,
То заплачет, то гневом горит,
То в признаньях своих безутешна,
То опять холодна, как гранит.
Далека, так несмела, тревожна,
То придет, то исчезнет опять,
Вновь к ногам восхищенье положит,
Чтоб оставить на сердце печать.
Вся, как зыбкая лунная лента
На волнах, ускользающих вдаль...
Мне, конечно. приятно и лестно,
И чего-то немножечко жаль.
Что ж смотрю на нее равнодушно?
Я женат... Нет, не то говорю.
Просто мне это вовсе не нужно.
Я ее не люблю. Не люблю.
ОСЕННИЙ РОМАНС
Ах, мой милый Арбат, вот и стал ты моим,
Никуда от тебя мне не скрыться.
И все чаще теперь переулкам кривым
Мой задумчивый шаг ночью снится.
Ворох листьев кленовых взметая ногой,
Вот опять я бреду, где - неважно.
Засыпает сентябрь золотистой листвой
То ль Пречистенку, то ль Сивцев Вражек.
На Арбате опять безраздельно царит
Сердцу милая ранняя осень,
Разжигая в душе тот огонь, что палит
Мою жизнь и покой мой уносит.
Мой Арбат дорогой, сколько раз ты воспет
В песнях, сказках, рассказах и былях.
Что сейчас мне в любви приносить здесь обет!
Тебя столькие в жизни любили.
Я брожу и кружу без конца по глухим
Старым дворикам, где эхо гулко.
Но всегда предо мной возникает один -
Самый главный из всех переулков.
Он за аркой старинного дома меня
Вновь встречает решеткою сада.
Я иду сквозь туннели домов, проходя,
Как чистилище, их анфиладу.
И кричу, и прошу неприступный гранит
Мне позволить вкусить вещей правды.
Только Староконюшенный гордо молчит
И смеются тихонько атланты.
Ты покой охраняешь здесь верно, Арбат,
От меня защищаешь надежно.
Ты позволил мне все, без малейших преград,
Ну а это, видать, невозможно.
Дождь листвы на скамеечки маленький сад
Все роняет с осенней печалью.
Я с тобой не прощаюсь, красавец Арбат,
На тебя всю любовь обращаю.
Я вернусь непременно осенней порой
Иль с теплом наступившего мая.
Ты встречай меня новой зеленой листвой,
Мой задумчивый шаг узнавая.
***
Поезда, поезда...
С ним меня соединила,
Лентой рельсов увлекла
Вихрем мчащаяся сила.
Вновь колесам стучать.
Он в заснеженной столице.
Будут следом им опять
Вихри вьюжные кружиться.
За окном мотыльки
Звездной россыпи роятся.
Помогите, огоньки,
До звезды одной домчаться.
Голубою весной,
Желтой осенью бессонно
Поездам лететь со мной
До знакомого перрона.
Мне пути мощены
Сердца бедного тоскою.
И ворую у судьбы
Встречи я с моей звездою.
МАГИЯ ГОЛОСА
стансы
Глухим безмолвным поздним часом,
В полночной гулкой тишине
Актерский голос снова властно
Во мраке бродит по земле.
По радио такой далекий
Без спросу входит в душу мне.
Стихов волнующие строки
Он дарит на ночной волне.
Я помню, так же вот однажды
Когда-то тоже он звучал.
В стихах каких-то в строчке каждой
Меня он нежно утешал.
Не задушевно, не певуче
Теперь лились его слова,
Не лаской тихой - страстью жгучей
Его пылала голова.
Надрывно, страшно, безответно
Он плакал и кого-то звал.
И, задыхаясь в полусмерти,
Он воздух бешено глотал.
Потом, как будто захлебнувшись,
Беспомощным, бессильным стал.
Больным, отчаянью послушным
Он предо мною умирал.
И от сердечного мученья
Уж не меня он защищал,
Он у меня здесь утешенья
Просил, молил и заклинал.
Всю мощь актерского таланта
Он в запись как всегда вложил,
И будто это он - не автор -
Все выстрадал и пережил.
И позабывши в то мгновенье,
Что это радио кричит,
Зовет и плачет, я б в смятеньи
На помощь кинулась в ночи.
Что мне преграды и сомненья,
Холодной, зимней ночи мгла!
Но пред той болью, к сожаленью,
Я не сильней его была.
О, МУЗЫКА!
О, Музыка! Ты дивное творенье,
Ты порожденье тайных струн людских,
Создание порывов вдохновенья.
Пронзаешь ты глубины чувств моих.
Ты наизнанку выворачиваешь душу,
Распяла сердце, словно на кресте.
Нет сил сидеть и преспокойно слушать
И нет сил встать, отрезать путь мечте!
Нет сил прервать мучительно звучащей
Мелодии пленительной полет!
Под сводом зала, готикой кричащим,
Мне Вагнер из "Тангейзера" поет.
О, Музыка! Ты на Любовь похожа.
И, как она, меня ты не щадишь.
Мне, как с тобою, так же невозможно
С Любовью жить и жить мне без Любви.
Ты, как она, прекрасна и всесильна.
И возрождаешь, и палишь в огне.
Любви подруга в зыбком этом мире -
Ты, как она, сейчас звучишь во мне.
И Музыки волнующие грезы
Терзают в клочья душу мне сейчас.
И очищает эта боль в груди и слезы,
Катящиеся из раскрытых глаз.
Блуждая в сердце, звуки серенады
Уводят за собой в долину счастья вновь
И заставляют жить, страдать и плакать,
И снова дерзко петь мою Любовь.
***
А мне приснился яркий огонек
в снегу под кустиком на Новый год.
И он мерцал, таинственно маня
в вечерней мгле примолкшую меня.
И я смотрю из темного окна
как в сказку тайную погружена.
В соседней комнате сияет свет,
и маме с папой еще мало лет,
и елка светится до потолка,
и детство, и каникулы пока.
3 Л ю б о в ь - б о л е з н ь
***
Тот, кто совсем ничей,
Кто никого не ждет,
Чей миллион ночей
Молча в тиши пройдет.
Тот, кто совсем один
Меряет жизни путь
И никогда своим
Сердцем не слышит "будь".
Взора застывший лед
Не растопить тому.
В душу он не вольет
Жизненных сил волну.
Не для него поет
Песни капель весной,
Не для него восход
Над голубой рекой.
Памяти луч о нем
Канет в мир без следа.
Тихо лишь вдруг умрет
А небе ночном звезда.
Кто-то уйдет в полет,
Встретит рассвет в пути.
Небо его зовет.
Все ж он к земле летит.
Здесь не молочных рек
Струи, бурля, текут,
Манны небесной нет.
Здесь его просто ждут.
Я бы всю жизнь ждала.
Снова. Всегда. Опять.
Чьей-нибудь лишь б была.
Это же счастье - ждать!
ПРЕДЧУВСТВИЕ
Что-то сегодня мне невмоготу.
Дождь хлещет с юго-востока порывами.
Что-то я вновь неосознанно жду
В этот ненастный день, в пору дождливую.
Вот мокрый лист прилепился к стеклу,
Как будто весточка мне мимолетная.
Мысли мои вновь несутся к НЕМУ
Через дожди, против ветра холодного.
Сорванный листик - наверно, ответ
На мои думы шальные, тревожные:
Он получил, наконец, мой привет
Именно в этот час в почте сегодняшней.
Вот распечатал, читает стихи
Так удивительно странные, смелые,
Полные грусти, любви и тоски...
Боже! Да что же такое я делаю!
Мне ль мои чувства ему открывать!
Можно ли так? Ну, имею ли право я?
Что от него я хочу? Что мне ждать?
Разве признанья мои его радуют?
Вот прочитал он, на губы легла
Легкая тень снисхожденья и жалости:
Вот и еще вдруг влюбилась одна.
Только мигни он, любая, пожалуйста,
С радостью будет лежать возле ног,
Нежным вниманьем его окрыленная.
Что же, спасибо за то, что он смог
Хоть не смеяться над глупой влюбленною.
Может ему все ж приятно хоть чуть
От строчек тех, что ему я доверила...
Он их читает сейчас, а я тут
Тихо стою у окна неуверенно.
Я это чувствую, тайная весть
Мне подается незримыми силами.
Или с ума я схожу, или есть
В этом загадочность необъяснимая.
Как бы там ни было, я знаю все.
Так всей душою к нему я прикована,
Что всполошила все в сердце моем
В эти минуты любовь бестолковая...
А тот листочек на мокром окне -
Всяких известий примета нам вечная, -
Как от него прилетевший ко мне,
Там оставался до самого вечера.
ВЕТКА
Ветка упала с дерева
Корявая и кривая.
Хотя еще не сухая,
Ей не одеться зеленью.
Так и не давши семени,
Уродливая, пустая
Росла, для чего не зная.
Сохнуть теперь лишь время ей.
Средь братьев своих засохших
Лежать молодой и чуждой,
За жизнь свою стать не смогшей
Кому-то полезной, нужной.
И ветры ее сорвали,
Не ведая к ней печали.
НЕПРИЯТЕЛЬНИЦА
Знай, соперница моя,
Неприятельница злая,
Молодая, боевая,
Ты жена законная,
Что, всех прав лишенная,
Я твоей судьбой играю.
Берегись, я ведь скрываю
Думы потаенные...
Знаю я, семью храня,
От любых невзгод себя
Оградить сумеешь.
Все же ты на вещь одну -
На мою любовь к нему -
Права не имеешь.
***
Зачем ему моя любовь,
Моя печаль и боль.
Ему поток хороших слов
Наговорит любой.
Любой подарит в тыщу раз
Чувств больше и тепла,
Цветной букет дежурных фраз
Преподнесет всегда.
Что я - особенная что ль?
Ничем не лучше их.
Так что ему моя любовь,
Бездарный жалкий стих!
Он окружением своим
Доволен и в ответ
Целует нежно руки им,
Дарит улыбок свет.
Ему приятно и легко
Пить дома лести хмель.
Зачем идти так далеко,
За тридевять земель,
Где ждет его в своей глуши
Несчастная одна,
Которая его в тиши
Любить осуждена.
Кто ближе, тот и сердцу мил.
Тягаться ль с ними мне!
До тех, кем где-то он любим,
Ему и дела нет.
Кто смело смог в глаза открыть
Свою любовь к нему.
Тому благословенным быть,
Любимым быть тому.
А мне далекой и немой,
Не могущей посметь,
Вовеки на любовь его
И права не иметь.
***
Безответная любовь,
Безнадежная -
Счастье светлое мое
Невозможное.
Что ж ты ходишь все за мной,
Непокорная?
И живу тобой одной
Год от года я.
Моя мука, сердца боль
Моя тайная -
Ах, последняя любовь
Ты случайная.
Навсегда, видать, с тобой
Обручена я,
Не бывать ничьей женой
Обреченная,
И остаться навсегда
Жить без помощи,
И любимой никогда
Стать не могущей.
Моя бедная, моя
Неутешная,
Истерзала жизнь ты зря
Мою грешную.
Погубила ты ее
Раньше времени.
Ах ты, горюшко мое
Непомерное.
НЕЛЮБОВЬ
МАРИНЕ ЦВЕТАЕВОЙ
Мне, Марина, тебя не судить.
Мы, подруга, сродни с тобой.
Ты жила, как могла прожить
Век нелегкий короткий свой.
Раздарила ты нежный взор,
Свое сердце, бессонный бред,
Униженья, любви позор
Будто легкий эфирный след.
Ты искала любовь сквозь плен
Равнодушья и нелюбви,
Чтоб, приникнув, не встать с колен,
Не отторгнуть от губ ланит,
И Его из твоей мечты,
Чтоб носил на руках, но вновь
Только все почему-то ты
Выбирала на нелюбовь.
Ты растратила жар души,
Ты рассыпала боль стиха
На дорогах, тебе чужих.
А однажды издалека
Образ вдруг пред тобой мелькнул
Тот, кем грезила вся Москва.
Ты ждала, чтоб к тебе шагнул,
Кто с подмостков сводил с ума.
И мечта ожила уже.
Только дерзкий поэта взгляд
Не оставил в своей душе
Твой любимый "комедьянт".
И ушла от своей любви
Роковою дорогой ты,
И забыла его в пыли
Незнакомой чужой страны.
Да, видать, мы сродни с тобой.
По прошествии многих лет
Тот же самый удел смешной
Уготован теперь был мне.
Пусть в стихии совсем иной,
Непонятной твоей душе,
Предо мною предстал герой
В ореоле звезды уже.
Мне знакомо и близко все
Было то, чем тогда он жил.
И усталый поэта взор
Все ж сумел он приворожить.
Я, как ты, уж с немалых лет,
Без оглядки уже назад
Окунулась, не ждя ответ,
В этот сладкий и страшный ад.
И готова была отдать
Сердце, душу и жизнь ему,
Беззаветной рабыней стать
И остаться навек в плену.
Но, Мариночка, знаю я,
И на мне не задержит взгляд,
Твердо верность себе храня,
Тот, кто славой с лихвой объят.
И, выходит, мне все равно,
Как наследнице, было вновь,
Загодя уже суждено
Тоже выбрать на нелюбовь.
ПРОРОК
- Ты скажи, где ты блещешь, звезда, мой кумир.
Я к тебе приплыву, обогнув целый мир...
Но мне голос какой-то ответил тогда:
- Ты не сможешь доплыть туда.
- Мой земной человек, где ты бродишь, ответь.
Буду песни свои для тебя только петь...
Тот же голос мне в самые уши кричит:
- Твой напев пропадет в ночи.
- Я тебя обожгу красотою своей.
Ты утонешь в озерах зеленых очей...
Только слышу опять, как в тяжелом бреду:
- Ты не краше лягушки в пруду.
- Я тебе все, что только имею, отдам.
Свое счастье и жизнь к твоим брошу ногам...
Как огонь, жгучий яд отхлебнула сполна:
- Ты не будешь ему нужна.
- Лишь тебе подарю всю любовь я - владей.
Стану верной из верных женою твоей...
Снова голос с усмешкой звучит надо мной:
- Ты не станешь ничьей женой.
- Ты умрешь - я умру тут же рядом с тобой... -
Прошептала, виски в страхе сжала рукой,
Но успела узнать приговора слова:
- Ты умрешь вдалеке одна.
БЫЛА БЫ Я СОБАКОЙ
Была бы я собакой бездомной, одинокой,
Седою, рыжей, черной, какой там - все равно.
Пришла бы, приползла б я к желанному порогу,
Уткнула б в лапы морду, легла бы на крыльцо.
Ждала бы днем и ночью, пока бы ни приметил,
Ни обратил вниманье у дома своего
Тот человек, тот самый, единственный на свете,
На бедную собаку, влюбленную в него.
Ведь он такой хороший, красивый, умный, добрый,
Такой великодушный - меня бы подобрал,
Пройти спокойно мимо и прочь прогнать не смог бы,
Голодную, несчастную он псину б приласкал.
А я бы не просила ни пищи, ни заботы.
Приткнулась бы тихонько в одном из уголков.
Мне было бы довольно улыбки и чего там
Останется в тарелках с обеденных столов.
А много ль нужно в жизни собаке беспризорной?
Чтоб был хозяин рядом и больше ничего,
Чтоб от себя не гнал бы и позволял покорно
Хоть изредка ложиться у самых ног его.
Свернувшись там клубочком, я б нос поднять не смела,
Лежала б тихо-тихо, не лая, не скуля,
И с преданностью верной в глаза б его глядела,
И руки бы лизала ему, благодаря.
А если б вдруг украдкой в лицо его лизнула
Случайным поцелуем, на плечи лапы вздев,
В глаза и щеки разом, и в нос и даже в губы,
Будь я простой собакой, простилось б это мне.
Я б с радостью собачьей его всегда встречала
И туфли приносила, виляя бы хвостом,
И от худых людишек его бы защищала
И лаем, и когтями, а может и клыком.
И я б не позволяла его бы зря тревожить,
Когда бы спал, у двери легла бы сторожить.
За преданность такую ведь он меня быть может
Оставил же, наверно, в своей квартире жить.
Всегда он добрый, щедрый для самой малой пташки.
Придет на помощь сразу любому и для всех.
Любви не пожалеет ни для одной дворняжки.
А я вот не дворняжка - я только человек.
А человек не нужен ему, совсем не нужен.
И ждет меня, я знаю, всегда один ответ.
Ни ласки не дождусь я, ни доброты, ни дружбы,
Ни на любовь, ни жалость его мне права нет.
НАДЕЖДА
Все жду и жду погоды я у моря.
Сронив зерно в бесплодную межу,
Все требую ростка, с судьбою споря,
Что мне навек заказано, прошу.
Прекрасно знаю я, что все пустое.
Мне не связать неровные концы.
Надежда, что же ты творишь со мною,
Что, глупая, в лицо смеешься ты!
Как для меня, да для меня, конечно,
Звучат слова у жизни на краю:
ПОСЛЕДНЕЙ УМИРАЕТ В НАС НАДЕЖДА.
Пока она жива, мы жизнь свою
Еще беречь согласны, но когда
Она уходит, гибнет навсегда
И остается только пустота,
Как омут мертвый, океан безбрежный,
Не нужно больше ничего -
Ни ждать, ни звать, тебе все ясно -
Тебя нет в мире для НЕГО,
И все, что делала - напрасно,
И чем жила. И жизнь твоя -
ЕМУ! - тебе уж не нужна.
Мечты пустые догорят,
И снова, снова ты одна.
А может так уж будет лучше,
Чем все искать в кофейной гуще
Приметы сбывшейся мечты,
Ждать, словно луч из темноты
Его протянутые руки.
И не найдя опять ответа,
На чувства, на любовь, на муки,
Все продолжать искать приметы,
Все ждать аж до скончанья света,
Что хоть обронит взгляд от скуки
Далекая моя Легенда.
Не верю, ни во что не верю.
Захлопнуты в душе все двери.
Пусть будет все, как было прежде.
Уже не может быть больней.
Моя безумная НАДЕЖДА,
Да умирай же ты скорей!
ТРИ СЕСТРЫ
Матерь святая София,
Трех дочерей ты взростила,
Гордость свою, плоть и кровь -
Веру, Надежду, Любовь.
Сестры родные святые,
Разные все вы какие.
Что вы творите со мной
Властью своей неземной!
Сильная, смелая Вера,
Гордо и высокомерно
Взглядом надменным гоня,
Знать не желает меня.
Будто я место пустое,
Вовсе вниманья не стою.
Слова ни молвив со мной,
Молча идет стороной.
Дева святая Надежда,
Ласкою нежной прилежно
Все одурманив вокруг,
Бросит безжалостно вдруг.
Весело ей насмехаться,
Снова манить, улыбаться,
Злой упиваясь игрой
Над беззащитной душой.
И лишь полна не презренья -
Верности мне и терпенья,
Рядом со мной вновь и вновь
Только святая Любовь.
Вновь я незримо с тобою
Связана прочно судьбою.
Следом дорогой одной
Тащишься тихо за мной.
Будем две странных, убогих
Нищенки две одиноких,
Обе друг другу подстать,
Жизнь мою жить-доживать.
Сестры твои не помогут.
Выбелят нашу дорогу
Вьюги, метели и снег
Ляжет на голову мне.
Высохну я и увяну.
Прахом безжизненным стану.
Ты же, как прежде, живой
Будешь всегда молодой.
Вместе со мной не исчезнешь.
И пока жив ОН, как прежде,
Будешь над миром кружить
И для него будешь жить.
Матерь святая София,
Добрая, ты уж прости мне
И не держи ко мне зла,
Что твою дочь увела.
Я ей сейчас завещала,
Чтоб меня не забывал ОН,
Чтоб до последнего дня
С ним была тайна моя.
МОЛЮ ТЕБЯ, ЛЮБОВЬ...
Молю тебя, Любовь, прошу оставить
Мою истерзанную мукой душу.
Тебя мне больше сил не хватит славить.
Я тот алтарь, где я молилась, рушу.
Змеиной ласкою, отравой, ядом
За все благодарила ты в награду.
Сильней жестокости, насмешек злее
Мне никогда встречать не приходилось.
Ты верно в сговоре с судьбой моею.
Ну что ж, чего хотела, ты добилась.
Поиздевалась вволю, насмеялась.
Мне ничего уж в жизни не осталось.
Иди, Любовь, иди, не унывая,
Другие алтари тебе воздвигнут.
Пленяй наивных, души возрождая,
Пока они вот так же не погибнут.
Я ж сердце больше жизни не открою
За все на свете золото земное.
Но все ж, Любовь, в одном ты просчиталась,
Тянув к рассудку чуть живому руки.
Одно спасенье у меня осталось
Там, где немеет человек от муки.
Об этом Гете написал однажды:
"Мне дал Господь поведать, как я стражду".
АХ, ВАСИЛЬКИ, ВАСИЛЬКИ!
( По мотивам народной песни.)
1. Ах, васильки, васильки!
Имя Любви предсказали.
Здесь, возле самой реки
Вас собирали для Тани.
2. Тут, у речных берегов
Девочка горя не знала.
Звездочки синих цветов
Летом в веночки сплетала.
3. Цвет голубой - цвет любви...
Что тут поделаешь, если
Встретился ей на пути
Стройный красавец нездешний.
4. Что же ей делать теперь?
Сердце не знает покоя.
Танечка, нет не тебе
Он предназначен судьбою.
5. Бедная, что ж ты стоишь,
Смотришь с тоскою с откоса,
Как василечки твои
Быстрые воды уносят.
6. Звездочки тонут в реке,
Слезы по щечкам струятся.
Он же в своем далеке
Пел, и шутил, и смеялся.
7. Лишь не до смеха тебе.
В жизни его, дорогая,
Там для тебя места нет,
Там его любит другая.
8. Что ж ты, родная, грустишь.
Петь и тебе б и смеяться.
Ждет тебя целая жизнь,
Будешь еще ты влюбляться.
9. Только не нужен другой.
Сердце на всех не разделишь.
Сложная штука - любовь.
Шуткой ее не заменишь.
10.Вот еще смелый шажок
К краю глубокой стремнины...
Стиснут в руке василек...
Крепки объятья пучины...
11.Может когда-нибудь вдруг
С именем милым в ладони
Волны ее принесут
В край, где живет он с другою.
12.Ах, васильки, васильки!
Имя Любви предсказали.
Здесь, возле самой реки
Вас собирали для Тани.
13.Можно ль так сильно любить,
Страстно, бездумно влюбляться!
Любовь не умеет шутить.
Любовь не умеет смеяться.
***
Что же, я и над смертью не властна?
Ну хотя бы над нею, над ней!
Той, что нас поджидает всечасно
В суете наших призрачных дней.
Этот выход последний, вернейший
Из любых положений для нас,
Безотказный и самый простейший
Я всегда берегла про запас.
Смерть явилась во сне предо мною
Раз в одну из осенних ночей.
В черном платье простого покроя
И платком лоб закрыт до очей.
Ни волненья, ни страха, ни боли,
Лишь глубокий покой испытав,
Я глядела с надеждою что ли,
Но она мне явила свой нрав.
С раздражением прочь оттолкнула
К ней простертые руки мои,
Вдруг навстречу кому-то шагнула
И с суровостью мне говорит:
"Ни к тебе я пришла, в к другому,
Не мешайся и стой в стороне,
И не лезь, словно к старой знакомой,
Набиваясь в подруги ко мне".
Получивши отказ и от смерти,
Столь знакомый, привычный отказ,
Предстояло мне, будто в инферно,
Возвращение в жизнь на сей раз.
Лучше было бы не просыпаться,
Вновь вступать в хладный, липкий туман.
Мне теперь лишь ее дожидаться.
Жизнь есть только мечты и обман.
Не награда бессмертье - а кара,
В дар ниспосланное для людей.
Если б я вдруг бессмертною стала,
Я б не вынесла милости сей.
***
Ну что ей нужно от меня,
Моей любви довольно странной?
Нет сил жить с нею постоянно
И нету сил жить, не любя.
Конечно, проще уж куда
Сказать всем, на других кивая:
"Любви несчастной не бывает".
А если так любить, когда
И белый свет уже не мил,
И мир твой до предела сужен,
Тебе никто другой не нужен...
Да если б он хоть рядом был!
Я ненормальная, наверно, -
Любить далекую Легенду.
Забыть, забыть... А как, скажи?
Скажи, Любовь. Я все исполню.
Ведь у него другая жизнь.
И я всегда об этом помню.
Влюбиться вновь? Но чтоб влюбиться,
Сначала нужно разлюбить,
Отравой горькой насладиться,
Не умерев, - и дальше жить!
Ну что же делать мне с тобой,
Моя прекрасная Легенда?
С моей любовию шальной,
Смешной и глупою, наверно?
И на взаимность не надеясь
Ни через сто, ни двести лет,
Все в сердце образ тот лелеять -
Ведь этому названья нет!
О мой любимый человек!
Чем ты меня приворожил?
Не знать бы мне тебя вовек
И жить, как ты всю жизнь прожил.
Ну сколько можно так любить!
И ведь никто про то не знает.
И всем на свете говорить:
"Любви несчастной не бывает."
Что нужно от меня Любви?
Что буду делать с нею дальше?
Запутала в сетях своих...
Но только в ней мое и счастье!
ЛЮБОВЬ - БОЛЕЗНЬ
О, уж теперь прекрасно знаю я,
Отлично знаю, что Любовь такое.
Вот наркоманы, те поймут меня.
Да и другим узнать об этом стоит.
Любовь - болезнь. Чтоб заразиться нам
И надо-то чуть-чуть - секунд хватало.
Любовь, как наркотический дурман.
Попробуешь ее - и все пропало.
И жить уже нельзя без этих чар,
И требуешь еще, все больше, больше,
И пьешь, захлебываясь, этот дар,
И счастлива, пока владеть им можно.
Но вот уж не хватает пищи той
Душе голодной, и рассудок меркнет,
Изнемогает, оглушен мечтой, -
Несчастная больного сердца жертва.
И невозможно удовлетворить
Потребностей безумных стольких,
И неоткуда помощи просить.
И настает ад жесточайшей ломки.
Вдруг обрывается сердечный ритм
И боль физически корежит тело,
И жжет огнем, и все внутри горит,
И не хватает сил, хоть что-то сделать.
На что еще потом способна ты?
Как тряпка, выжата душа, казалось.
Как только среди этой пустоты
Способность жить и чувствовать осталась!
И ничего уже не ждешь теперь.
Как снегом, все покрыла безнадега.
Он где-то там, за тридевять земель,
Так неприступен и такой далекий.
И впереди уже просвета нет,
И кажется, что никогда не будет,
И будешь лишь аж через тыщу лет
Все только вспоминать о дивном чуде.
Но вдруг опять улыбки тень скользнет
За сотней верст в глазах его усталых,
Вновь сердце яд наркотика хлебнет
И снова все, и все опять сначала.
И знаю, не найти лекарства здесь,
Мне в этой жизни шалой круговерти.
Любовь - болезнь, смертельная болезнь!
И от нее спасенье только в смерти.
Ю М О Р
К о т - ж и в о т н о е с в я щ е н н о е и н е п р и к о с н о в е н н о е.
СУЕТА ВОКРУГ КОТА.
В нашем доме с утра суета.
Собираем в дорогу кота.
Кот диван скребет,
Ухом не ведет
И в корзинку никак не идет.
Мы решили в корзинку накласть
Колбасы и кефирчика всласть.
Кот кефир слакал,
Колбасу сожрал
И от нас под кровать убежал.
Под кроватью и днем темнота.
Как достать нам оттуда кота?
Мы "кис-кис" кричим.
Кот сидит, молчит,
В темноте нас глазами сверлит.
Вылезай же скорее, чудной!
Полетим в самолете с тобой.
Ты не видел свет
Целых восемь лет!
Но котяра вопит только: "Ммнне-е-ет!"
Самолеты коту ни к чему.
На земле все же лучше ему.
В небе ветер злой
И моторов вой.
А наш котик совсем не герой.
Сшили свитер коту своему,
Чтоб тепло в пути было ему,
Чтоб прикрыть подряд
Спинку, брюхо, зад.
Но коту наплевать на наряд.
Соблазняли и кошкою зря,
Той, что встретит в далеких краях.
Фото - высший класс!
Огненный окрас...
Но соседка милей в десять раз.
Мы позвали знакомого пса,
Чтобы "кузькину мать" показал.
Поцарапан нос.
И огромный пес,
Хвост поджав, едва ноги унес.
Что же делать нам с нашим котом?
Не оставишь ему целый дом!
Все вверх дном взлетит.
Зверский аппетит -
В миг сметет, что где плохо лежит!
Привязали к шнурочку мы бант.
Заворочался наш хулиган.
Вылез поиграть.
Мы под мышку хвать
И скорей с ним из дому бежать!
Стихи, написанные в соавторстве с Виктором SPOTTERMEN
КОТИК-АВИАТОР
Не беда, что ростом мал!
Лапки крепко жмут штурвал.
Газ, разбег, отрыв умелый.
Крут тангаж и рёв турбин!
Но котяра одержим
Только синей бездной неба.
Сбылись котика мечты.
Здравствуй, ветер высоты!
Он быстрей и выше птиц!
Визг, восторгу нет границ...
Всё, закончили разгон,
Поменяли эшелон.
Вот глиссада, шасси вышли.
И добро дается с Вышки.
Приземлились на торце,
Пробежались и в конце
Повернули по рулёжке
На стоянку и немножко
Газанули напоследок.
Кот взял в лапки бортжурнал,
На странице написал:
"Коте тоже снится небо!
Котя в лётчики пойдёт".
Может кто его возьмёт!..
ПУТЕШЕСТВИЕ МУРКИ НА САХАЛИН
По бетонной полосе
Шел Эйрбас во всей красе.
А за ним, хвосты трубой,
Стая кошечек гурьбой.
Среди них одна милашка -
Белоснежная мордашка,
С черным пятнышком на лапе
И в штанишках рыжеватых.
Заводила она тут,
Её Муркою зовут.
"Мяу! - кричат все, - Самолёт,
Нас возьми с собой в полёт!"
Тот слегка крылом качнул,
Маячками подмигнул.
Трап спустили. "Всем на борт", -
Промяукал стюард - кот.
А в салоне стюардесса -
Аэробуса принцесса -
Кошек в ряд всех рассадила,
Коготочком пригрозила:
"Мур-мур, мяу, наш самолёт
Отправляется в полёт.
Чтоб не бегать за мышами.
Пристегнуться всем ремнями.
Мы летим на Сахалин,
В царство серых древних льдин.
Там среди снегов и ветра
Встретят нас с открытым сердцем,
Как вельможных королей,
Котики морских кровей".
Так архангельская Мурка
В черно-бело-рыжей шкурке
Оказалася в гостях.
На далеких островах.
УСАТЫЙ ЭКИПАЖ, ИЛИ НАДО МЕНЬШЕ ПИТЬ
шутка
ВОЗДУШНАЯ ЭПОПЕЯ (с продолжением)
Часть 1.
Пока водку пил пилот,
кошки спёрли самолёт.
Уж на нём они летали,
птичек по небу гоняли.
Весь спалили керосин.
Всё, пора на землю им.
Борт тихонько посадили,
трап неслышно опустили.
"Так и было...", - мявкнул кот.
Пока пьяный спал пилот!
Часть 2.
Пьяный выспался пилот.
Кошки тут, там самолет.
Вроде как бы все в порядке.
Киски сытые на травке.
Только птички в небе злые,
разкричалися до драки.
Да вот что-то как-то баки
подозрительно пустые.
Молоко ж им приносил!
Кто ж слакал весь керосин?
Часть 3.
Начал следствие пилот:
кто же стибрил самолёт.
Кошек срочно допросили,
птиц в свидетели пустили.
А вопрос всего один:
куда делся керосин?
Кошки скромненько молчали,
в небе птички зло кричали,
А пилот с опухшей рожей
бормотал под нос: "Ну кто же,
кто же слил весь мой запас?"
И тут котик всех их спас.
Он принёс бутылку спирта,
вмиг она была открыта.
Кошек тут же всех простили,
птичек в небо отпустили...
Вот такой суда исход -
вновь наклюкался пилот!!!
Часть 4.
Только снова "накачался",
появилося начальство.
Командир АО орет:
"Кто отправится в полет?!
Вот задание на вылет!
Чтобы все готовы были!"
Плюнул, черта помянув,
и добавив пару букв,
так, что птички замолчали,
в АДП побрел в печали.
Кошки слушали на травке,
пряча тару от "заправки".
"Ну, усатый экипаж,
видно, снова вылет - наш!" -
и хвостатый "КВС"
потащился в АЗС.
Обменяли спирт пилота
на "питье" для самолета.
Друга надо выручать
И заданье выполнять.
Часть 5.
Командир отряда в гневе:
"Что вы делаете в небе!
Вы заданье провалили,
керосин зазря спалили!"
Ещё долго шеф кричал,
кулаком об стол стучал,
хмурил брови, галстук рвал,
взглядом бил всех наповал.
Но пилота не проймёшь,
его криком не возьмёшь.
Знал что кошки на стоянке
стол накрыли на полянке.
Кот у техников увел
Магарыча бутылек.
Кошкам выдал по сметанке.
Скоро снова будет пьянка !
Вот и счастлив наш пилот
от кисулькиных забот!
Часть 6.
Котик кошечку обнял
и на ушко ей шептал:
"Мяу, мяу, кис, кис, кис!
Полетим с тобою в высь.
Борт заправлен и помыт.
Лётчик пьяный снова спит."
Кот забрался в самолёт:
"Щас отправимся в полёт."
Стартер, запуск, рёв турбин.
Справа киса рядом с ним.
Прочитали карту в спешке
и рванули по РДешке.
Кошки весело рулили,
фонарей шесть раздавили.
С Вышки им кричали в след:
"Белый борт, на взлёт запрет!"
Только кот, мурлыча, смело
газу дал - и прямо в небо!
Уж идет на разворот
белокрылый самолёт.
Котик на педали жал,
на себя рванул штурвал.
"Бочка", "горка" и форсаж -
вот такой вот пилотаж!
А потом ещё "петля"!
Завертелась аж земля.
А в низу на полосе,
рот раскрыв, застыли все.
Слышны крики "ох" и "ах"!
Кто ж там крутится-то так?
Даже грозный командир
стёр глаза почти до дыр.
Он смотрел на самолёт
и кричал: "Виват, пилот!"
Но не знал внизу народ,
что "пилот"-то - серый кот.
Ну а сам лихой пилот -
авиации оплот -
вновь нажравшись в коленвал,
в мягком кресле мирно спал...
Часть 7.
Только сел борт белокрылый,
на стоянку зарулили,
а народ уж тут как тут,
к самолету в гневе прут.
Старый грозный командир,
что глаза протер до дыр
и кричал: "Виват, пилот!"
уж ремень с угрозой рвет.
Подхватил штаны рукой,
кулаком грозит другой.
Рядом техники с березки
заготавливают розги,
те, видать, чьим магарычем
поживился котик нынче.
А хвостатый наш "пилот" -
ас из асов - серый кот,
только лишь подали трап,
кошечку в охапку цап,
и стремглав стрелой исчез,
с криком "мяу", в ближний лес.
А проснувшийся пилот
с кресла мягкого встает
и выходит вниз по трапу,
попадая прямо в лапы,
разъяренному народу,
ничего не поняв сходу.
Что тут делать? Как тут быть?
Просто надо меньше пить!!!
Конец.
Р А С С К А З В С Т И Х А Х
И с т о р и я л ю б в и
(Время действия конец 80-х г. Все действующие лица и события вымышлены, любые совпадения считать случайными)
С тех пор уж потоком немалым
Года на земле протекли.
Что в том небесам, где рождалась
История этой любви!
ПРИБЫТИЕ
Луч солнца блеснул, отражаясь
От плоскости в каплях росы.
И лайнер, привычно снижаясь,
Коснулся легко полосы.
Среди ожидавших у входа,
Пришедших встречать самолет,
Сказал в восхищении кто-то:
- Красиво сел парень пилот.
Толпою, горя нетерпеньем,
К воротам задвигались все.
Прижала меня к огражденью
Какая-то тетка в платке.
- Сноха и внучата примчались, -
Похвасталась радостью дня. -
А ты кого, дочка, встречаешь?
- Я - мужа, - ответила я.
Уже экипаж вниз по трапу
Вперед пассажиров сходил.
Я снова услышала справа:
- Какой молодой командир!
Дубовые веточки ярко
Горят на фуражке огнем.
- Да все стюардессы отряда,
Наверное, сохнут по нем.
Вот так на таких самолетах
Дано не любому летать.
Народ, проводивши пилотов,
Пошел вновь прибывших встречать.
А я продолжала все так-же
Стоять, улыбаясь, у служб.
Ведь тот командир экипажа
Уже скоро год как мой муж.
ВЫЛЕТ
С утра я, простившись с ней дома,
Уехал на аэродром.
И вот по родному перрону
На рейс к самолету идем.
Погрузка закончена. Тихо
Заправщик уже отходил.
Ребята кивнули на выход:
- Жена там твоя, командир.
За окнами в холле вокзала,
Среди ожидавших, опять
Она одиноко стояла.
Пришла все ж меня провожать.
Красивая, стройная вышла,
Ладонь положив на стекло.
И не было мне в этой жизни
Дороже ее ничего.
Любовь моя, страсть и отрада.
Как долго же ждал я ее.
Она мне досталась в награду.
Я выстрадал счастье свое.
Я с трапа махнул ей рукою,
Пред тем как зайти в самолет.
В окне мне ответили трое,
Подумали, сбрендил пилот.
- Слыхали, вчера говорили...
- Внимание. Запуск.
- Пошел.
... В нештатке ребята чуть было
Не съехали. Но обошлось.
- Проверь-ка еще элероны.
- В порядке.
- Где? Снова отказ?
- В грозу угодили в циклоне.
На Дальнем Востоке сей раз.
- Что, наш керосин под завязку?
- Залили по пробки бачков.
- Рули. Тормоза.
- Все в порядке.
- 6,5,107 к взлету готов.
- Давай, командир, понемножку.
- Включи фары, проблеск. Вот так.
Ну все. Разрешите рулежку.
- Поехали. Подали знак.
Она все стояла. Я знаю,
Она не уйдет никуда,
Пока высоту набирая,
Не скроемся мы в облаках.
- Расчетная скорость.
- Взлетаем.
- Отрыв.
- В норме.
- Шасси убрал.
- Тангаж увеличь, разгоняет.
Убрать механизмы крыла.
- Прошла высота перехода.
- Давленье. Режим номинал.
Включив кнопку автопилота,
Я молча наушники снял.
В ПОЛЕТЕ
А все началось с того рейса,
Когда я летел на одном.
Садился на поле, средь леса,
Деревья срезая крылом.
На брюхе немыслимо долго
Неслись, подымая песок.
Лавиной обрушились елки...
Вот все, что запомнить я смог.
А первыми, помню я точно,
Едва разлепивши глаза,
Увидел зеленые очи,
На длинной реснице слеза.
Одна пассажирка тревожно
Чего-то шептала мне все.
Руками легко, осторожно
Лицо вытирала мое.
"Спокойно! Все живы-здоровы."
Схватили меня что есть сил.
"Нас ищут. Теперь уже скоро."
"Досталось тебе, командир."
Тянулись часы ожиданья.
Я был в лихорадочном сне.
Когда возвращалось сознанье,
Она наклонялась ко мне.
Та женщина жизнь мне спасала,
Всю ночь не смыкая глаза.
В руке мою руку держала
И гладила по волосам.
Потом потерял в суматохе,
Казалось, ее навсегда.
Но видно довольно не плохо
Ко мне относилась судьба...
- ...6,5,107. Траверз проходим.
- Вам встречный с сниженьем курс ноль.
- Сию наблюдаю. Вас понял.
Расходимся правым, Контроль.
-Ответь, 107. Ниже засветки.
Как думаешь, можно пройти?
- Проскочишь, борт, слева отметки.
- Спасибо.
- Желаем пути.
Она позабыла, конечно,
Меня с чередой многих дней.
Но вот в одной рейса задержке.
Вдруг снова я встретился с ней.
Грузились поспешно, верстая,
Пытаясь пробиться вперед.
Вдруг голос: "А я ведь вас знаю."
Я обмер, увидев ее.
Как часто, сидя за штурвалом,
В пути, на земле, в небесах
О ней уж я думал немало,
Зеленые видел глаза.
Как мы прилетели, не помню.
Ее здесь никто не встречал.
Когда подвозил ее к дому,
Сидел, как дурак, и молчал.
А после был ад вместо рая.
Я жил и летал как во сне.
"Я помню, вы были другая."
"Тогда вы нуждались во мне."
Ведь, знал я, она одинока.
За что же она так со мной.
Да, жизнь обошлась с ней жестоко.
Так что теперь, век быть одной?..
- Спасибо за кофе, девчатки.
- Пожрали, теперь долетим.
- Погода звенит до посадки.
- Что нынче грустишь, командир?
- Попутник нам, сбрось обороты.
- Мы в график?
- Зависли опять
Минут на пятнадцать. С обходом.
- Попробуем все же нагнать.
Но вот с управленья прислали
В отряд неожиданно весть.
Они добровольцев искали
В "горячую точку" лететь.
Но только тогда неженатых
Приказ был туда отправлять.
Подумал я, надо так надо.
Мне нечего было терять.
Мы там натерпелись порядком.
Ей кто-то об этом сказал.
Когда совершили посадку,
Я вдруг не поверил глазам.
Обманом прорвавшись на поле,
На грудь повалилась мою:
"Тебе кто позволил такое!
Я больше тебя не пущу!"
- Так. Время. Пора на сниженье.
- Курс ставим.
- На связи Подход.
- Как там ветерок, направленье?
За 200 начнем переход.
- Заходим по схеме с обратным.
В бок ветер. Левей в круг входить.
Читаю контрольную карту.
Готовности всем доложить.
И вот скоро год, как мы вместе.
И всюду со мною она.
Встречает меня как невеста.
В полет провожает - жена.
- Идем на 4-ый.
- С Посадкой
Связь есть. Удаление 3.
- Шасси и закрылки на 20.
- Есть. Вышли. Сигналы зажглись.
- Режим сохраняем в глиссаде.
Болтаночка в норме. Держать.
Закрылки на 30.
Как сядем,
Домой позвонить забежать.