Я, холодея от тоски,
Хотя вокруг одни пески,
И липнет солнце к влажной коже,
Смотрю на миражей куски:
Я вижу мужа и дитя
И деву страшную, хотя
Я о себе не буду плохо,
Двоих я вижу и себя.
Но как же холодно душе,
Не узнаю я в малыше
Свою кровинушку родную,
Втроём живём мы в шалаше.
Варю я кашу в котелке,
Уходит дым в щель в потолке,
Дитя играется с коняшкой,
А муж сидит на узелке.
Собрался он в далёкий путь,
Сказал, вздохнув: "Куда-нибудь."
И протестуя, и стеная,
К нему я кинулась на грудь.
Коняшку гладил сын не мой,
Скривившись, буркнул муж:"Не вой!"
Лицо я спрятала в передник,
Потом вскричала: "Муж, постой!
Скажи-ка лучше,чей малыш,
И почему от нас бежишь,
Ведь жили раньше душа в душу?"
А муж пожал плечами лишь.
Да...побелеют от тоски
Не только лик, но и виски,
И нераспутанные пряди,
Под миражей таких куски.