Он в "танки" не играл уже давно,
готовил борщ и даже мыл посуду,
он с дамой целовался как в кино
и флиртовал, но не был склонен к блуду.
В еде был скромен и неприхотлив
и в кофе капал не коньяк, а сливки.
С соседями по даче был учтив,
имел и честь, и паспорт, и прививки.
Носки меняя каждый божий день,
он их хранил в одном и том же месте,
хранил и верность, если вдруг мигрень
являлась по ночам к его невесте.
Он женщин пропускал всегда вперёд,
прийти готов был каждой на подмогу
и бабушек, по сотне каждый год,
любил переводить через дорогу.
Пишу я о герое наших дней,
и слёзы заливают лист бумаги.
Да что бумага эта - чёрт бы с ней,
и слёзы - это только капля влаги.
Писать о настоящем мужике -
вот счастье для распутного поэта.
Служить бы мне с таким в одном полке
и быть его товарищем при этом.
И если вдруг его настигнет смерть
при исполнении святого долга,
коньяк лить в кофе, пить и сожалеть,
что не живут такие люди долго.