Нельзя пасть ниже, чем пасть за глаза,
Где благородный пал в глазах чужих,
Лад по сердцу пропал, считают так,
Не с нашим чувством, а под взгляд других.
Зачем других глаз хищные райки
Встречают кровь взыгравшую мою?
Зачем в плену мне пленные зрачки,
Что любят не свободу, а тюрьму?
Я весь, как есть, кто зрит в мою постель,
Покажет грязное своё бельё,
Я- в яблочко, и не попасть им в цель,
Их умыслом не взять добро моё,
Коль им не утвердится зло само:
Все люди злы, и зло их божество.
‘Tis better to be vile than vile esteemed,
When not to be receives reproach of being,
And the just pleasure lost which is so deemed
Not by our feeling but by others’ seeing.
For why should others’ false adulterate eyes
Give salutation to my sportive blood?
Or on my frailties why are frailer spies,
Which in their wills count bad what I think good?
No, I am that I am, and they that level
At my abuses reckon up their own;
I may be straight, they they themselves be bevel.
By their rank thoughts my deeds must not be shown,
Unless this general evil they maintain:
All men are bad, and in their badness reign.