Когда сухие листья не шумят
и звук другой - осеннего распада,
понятно, что сезон ветрами смят,
что эта бесконечная плеяда,
увы, необратимых перемен,
дошла до точки сухости и тлена.
И меди красно-желтый позумент
коснулся обнаженного колена
страны, двора и дома твоего,
где клён дырявит неба парусину.
Отцветший, меднолистный, но живой.
где ночью тьма и вой дворовой псины
оплакивает форму естества,
в котором нет наполненности сутью.
Где высохшая твёрдая листва,
кому и как её не адресуйте,
летит на землю, словно к праху прах,
и рвётся в пыль, свободу обретая.
И тает в никуда на всех парах
сухая осень, медью налитая.