Лихорадило, долго под сердцем, не спасали лекарства, оставался лишь плед.
Угораздило, в состоянье предсмертном, сквозь электронные линии видеть твой след.
Я молчал и любил. Как любил наш Титаник, в нем мы были навеки в обнимку с тобой,
Но нет, я молчал. Я лирический странник. Афродиты решеньем по жизни изгой
Передозировка свободы, как пересохшее горло, требует снова Икаром лететь.
Сквозь небесные своды, разум мой стерла, и все что осталось стихами мне петь.
О том, что нам больно, о том что те сами, о том что нельзя по судьбе истерпеть
О том, что кроваво, о том что сгорело, о том как мы можем за миг опустеть.
Но нет, я не свергнут, только рана внутри за ключицей, на нее натянули бандаж.
Я уже не лечу, мешает иголка со спицей, но к разуму сам приходил аффинаж.
Люди по жизни, давно прошли вереницей, ошибки, повторы, наш первый багаж.
Пожары и время ушло инквизиций. Настало другое, где иной персонаж.
Мы с тобой как давно потонувший Титаник, проплываем через льдины веков.
Сердце внутри прорезающий странник, с криками вырвется с жизни оков.