Стоит только заморозить слово,
как тут же
из шумных комодов
пресловуто - яркие мыши,
прочувствованно перебрасываясь жеманницами
обуви лакированной,
одою предвосхитившей эталонное —
Милостивый государь ! —
пробираются к кухне,
поддерживая друг друга
крючьями безрассудными, утончёнными,
едва ли разубеждающими горечь опалы
цокнуть языком действ.
ПИковая Ама греет мотор,
Пиковая Ама.