Выстроились на полках сонаты Крейцеровы.
В кожАнках шагреневых стоят форпостами.
Блока - Двенадцать красноармейцев.
Бога - Двенадцать апостолов.
В переплёте крепком, дерматина скрипучего,
Сталина томик трудночитаемый,
Табаком пропахший, Хванчкарой и чаем,
Пусть будет (на всякий случай).
Длинный ряд из ТолстЫх, расположен системно.
Размер полки - по дарованью мОщи.
Алёша с Костей скромней, но богемней.
У Льва, по-крестьянски длинней и толще.
В штанах заоблачных, по-жениховски,
Сидят за столом Осип Брик с Маяковским.
У Вовы в коленях, булки натУжа,
Лиля Брик - общая муза.
Без опаски глядят на мужа,
Юбка подвёрнута – нет улик.
С ними на полке Андрей Вознесенский
По старой дружбе с народом вселенским.
Пастернак, Мандельштам и Бродский,
Поэты элитные, читатель скотский.
Но губы мокрые и глаз тусклый.
Переставлю их к Сталину, он тоже не русский.
Евтушенко в бейсболке клетчатой.
Автограф берёт у Серёги Есенина.
В память лояльности безупречной
Торчит закладка - червонец с Лениным.
Нахожу по запаху горькой полыни
Где прячет Шолохов Гришку с Аксиньей.
Забираю с полки, кладу под подушку
Как прячет дитя дорогую игрушку.