В чаду дурмана охмелев,
угар похмелий душу гложет.
Постиг меня судьбины гнев,
в последний раз, быть может.
И в финальный час итога,
объяла вдруг меня тревога.
На смятенье смут сойду душой,
томленьем духа в упокой.
В умиротворённый мир тиши,
тщеславной негой за гроши.
Невинным чадом вожделенья,
в надеждах муки избавления.
И, вот то-то будет божий рай,
покинув отче наш и этот край.
Где я процвёл десятки лет,
пленив искусством белый свет.
Имев сноговку в мастерстве,
- душе забавно на колдовстве,
уменьем навыков творить
и словесной мелочью сорить.
Где исчадьем детища покоя,
на скорбных лирах душу упокоя,
отдался воле я страстей,
глумливой пошлостью затей.
Уж на любовных темах мой конёк,
не проронив и слова я в упрёк,
на страстных недугах пристрастий,
спешу заштопать дыры у напастей.