Ночь.
Рваное затишье перед бурей.
Неспешные минуты, словно сон.
Кто знает приговор "небесных" судей?
Кому земля, кому с булавкой "медальон".
Холодный вихрь позабыл о том, что лето
Сменило на посту дитя зимы.
Ни гимнастерка не спасет от "злого" ветра,
Ни жестяная кружка спирта,
Ни мечты.
Ни согревающие грезы о победе.
Ни жгучее желание: "Здравствуй, дом!";
Родную землю артиллерийских залпов "дети"
Пытают под предательским дождем.
Насквозь утроба блиндажа пропахла дымом.
Гнусавит заунывно патефон.
На полке бритвенный станок с кусочком мыла.
Согнулись рослые фигуры за столом.
Пять лет назад в роддоме Левбердона
У капитана появилась кроха дочь;
Два года с небольшим не видел дома,
Ушел в июне он, в ту роковую ночь.
В подобные минуты осознания,
Пока под градом пуль не рвемся в бой,
Пропитаны насквозь сердца печалью.
В душе затишье губит волчий вой.
Я в небе, скованном свинцом, уже не вижу
Безмолвных "наблюдателей" ночных.
Мной в данный миг одно желание движет:
С тремя товарищами, вновь, увидеть их.