У меня был зуб познания,
крепкий, мудрый, старый зуб,
горд он был своим призванием,
разрастаясь, словно дуб.
И до самой сути корни
уходили в глубину,
и в его могучей кроне,
ворон пестовал звезду.
Только время, словно дятел
источило солью зуб,
оказалась сотня вмятен,
от печалей и разлук.
И крошился зуб на части,
пряча корни в глубине,
был к душе тот зуб причастен,
словно лебедь к синеве.
Тленно все на этом свете,
от луны и до ружья,
может все уйти в расцвете,
вечна в мире, лишь душа.