Матовое золото
съело голоса –
у ночного города
честные глаза.
Спёрта и набычена,
сонна и сыта
эта нестоличная
не-
мо-
та.
И попробуй, выползи
после десяти –
тополя, как витязи,
встанут на пути,
заслонят нетоптанный
звёздный урожай:
не ходи под окнами,
не
ме-
шай.
И такая скукища,
прямо скукотень.
Колыхая рубищем,
чёрная сирень
обметает с ратуши
медную фольгу.
Я отсюда завтра же
у-
бе-
гу.
То же утешение
та же западня:
греться приближением
завтрашнего дня,
нонече, как давече,
клясться, и опять,
лапу лобызаючи,
за-
сы-
пать.