Я уже много дней лежу на болоте стрелой,
с проржавевшим затылком, измятым и сломанным стержнем,
а сегодня по мне прогулялся один муравей,
значит, завтра за мной, целой ротой прибудут за мной,
на носилках снесут и подкинут в горящий валежник.
Можно было уйти сквозь лягушку в туманную топь,
размозжить её тело, подрезать дорогу сосудам,
растворить и иcпить, её желтую волю испить,
чтобы ниткою кровь, прямо кратером прыснула кровь,
чтоб ушла в воду нить, только я это делать не буду.
Можно было лететь из последних и крошечных сил,
вспоминая удар тетивы и лелея обиду,
только тот, кто стрелял, меня долго в колчане носил,
значит, дальше - не сметь! -
уносить дальше смерть и не сметь потерять эти руки из виду.
Нужно было сгореть, просто взять и истлеть изнутри,
потому что ТАК можно! И нечего слушать прохожих,
если сердце горит или даже щека, но горит!
значит, скоро пожар, не моргай и смотри.
Потому что и так тоже МОЖНО.