И снова радость встречи с поэзией Светланы Ярошевской. Прошло всего два года после рождения её первой книги «Свидетельство о жизни» ("Свідоцтво про життя"), а перед нами – вторая книга поэтессы «Дорога вдоль заката». Название это многозначительно, как и «Ветер в яблонях» (первая глава книги). Весенний ветер, бережно покачивающий цветущие ветки яблонь, внезапный порыв которого оборачивается для нас восхитительным звездопадом ярких поэтических образов: от простых, но милых сравнений, вроде:
Ветер, словно солист из Ла Скала,
Знает партию назубок…
или: «К нашему столику вечер подсел», «Дым сигарный, как котёнок на плече». Запомнятся наверняка такие необычные метафоры, как: «Твоя серебряная шубка,/Летящая сквозь облака». (Блоковская шубка!).
От простых метафор до поистине сюрреалистических:
Облака на краю земли,
Как стекающие циферблаты
С полотна Сальвадора Дали.
Вспомните образ луны, падающей и разбивающийся о крышу (из предыдущей книги Светланы)! Кстати, луна у неё претерпевает и другие метаморфозы: она то «олений глаз полной луны», то «каравай, «упавший под ноги» и просто:
Я луной поставлю точку
Да и стану дальше жить.
Жить!.. Но на расстоянии вздоха уже стоит Вечность. Она так же близка, как и недавнее прошлое («Так далеко-далече,/Кажется, что вчера». «Как во вселенских домнах», в старых фотоальбомах неумолимо плавится время.
- Жизнь поставит точку.
Страшно? Да не очень.
Мне страшнее было жить без вас.
- О любви? Ну, конечно же. /Как о ней не писать?
- Как скрежет металла в «Полёте валькирий»,
В словах пробивалось свинцовое горе, -
(о разговоре двух любящих).
Горечь этого чувства превращает любовь в жизненную драму, даже трагедию («цвета крови»):
- Как ходить по лезвию –
Мне тебя любить.
- В лицо взглянул, как вены вскрыл.
- В перстне старинном горит кабошон
Цвета запёкшейся крови.
- Адмиральской повязкой чёрною
Наползает пустая ночь, -
(о жизни Норы Гамильтон после смерти Нельсона).
- А судьба, капризная матрона,
Опускает тонкий пальчик вниз.
Да, жизнь в своей основе трагична. Тональность и этой книги Светланы – печаль по уходящей жизни. Любимый эпитет автора – «гиблый»:
- В этой гиблой метели
Потеряла себя, как серёжку в постели.
- Я, как Серая Шейка.
Мне сломали крыло.
,
Хотя «изодраны в клочья давно паруса / Моего золотого Фрегата», и остро сожаление о том, что «всё ещё будет, но, жаль, не для нас», лирическая героиня не спешит в Вечность. Прежде, чем засиять «звездой на небесах без прописки», возникает желание:
- Мне б ещё на земле,
Хоть чуть-чуть простоять.
- И на последнем берегу
Свою судьбу я озадачу:
Перепишу, переиначу,
Перелицую, как смогу.
И проблема «зимнего» настроения решается просто:
Всё нормально. Задёрну шторы.
Отсеку себя от зимы.
И, хотя «до весны два столетья и девять шагов до зимы», автор, обращаясь к своему читателю, призывает его не забывать о весне. И весна – эта освободительница пленного духа – не замедляет появиться. «В «Свидетельстве о жизни» героиня дождалась цветения чистотела, на этот раз символом весны является цветущая слива, которую она «сливословит от души». И этот неологизм – прекрасная находка поэтессы, как и многое другое: интересные рифмы, переносы (анжамбеманы), звукопись – любимые мной аллитерации, вроде:
- Шляпа белая. Шёпот Понта.
Нежно-розовый мрамор плит.
Разбегаются козьи тропы.
Между кедрами солнце спит.
- Тень араукарии.
Море, как хрусталь.
Занесло в Анталию,
В этакую даль.
- Звёзды смотрят вниз скарабеями,
Всё умеющими прощать.
А ещё в книге запоминается много удачных фраз, которые хочется часто и с удовольствием повторять, например:
- Простое разделение труда:
Звезде - гореть, а мне – готовить ужин;
- До свиданья, до свиданья!
А свиданий нет и нет;
- Плакать хочется, да никак
Почему-то не плачется;
- Чем банальнее, тем драгоценней,
Мой единственный монолог.
По мне, так этот единственный монолог автора книги – о Жизни и Смерти, о Любви и Весне – не банален, а прекрасен:
На полянах минувших вёсен,
На проталинах бытия,
Что мы вспомним, и кто нас спросит,
Для чего тебе жизнь твоя?
Книга эта - о поисках смысла жизни. (Предположу, что смысл жизни Светланы Ярошевской – поэтическое творчество, а также дети, обучению которых она посвятила свою жизнь. Сравнение своей новорожденной дочери со Вселенной – замечательно!). «Поиски Бога» - вторая глава этой книги, маленькая, но, пожалуй, самая удачная. (В неё вошло несколько стихотворений из предыдущей книги). И тут любимый автором Сальвадор Дали – заставкой главы (картина «Тайная вечеря»). Удачно использования образа из Корана:
Слезой на ресницах Аллаха
Станет наша бессмертная жизнь.
Мне очень нравится глава «Фрагменты. Мазки. Акварели» - «этюды в патине теней». Для поэзии Светланы характерно разнообразие тем и героев.: это Пастернак и Мандельштам, Иосиф Сталин и кронштадтский матрос («Вечною запятой – шалая бескозырка»), здесь – и герои Второй мировой и наши киборги, щемящие строки о которых полны скорби:
И парка Ковалёвского аллеи
Нас не увидят больше никогда.
Разнообразие жизненных впечатлений автора выплёскивается в прекрасные стихотворные строки, за которые она благодарна жизни и Богу:
Всё, что Бог мне положит в корзину,
С тихой радостью стану нести.
А ещё она благодарна родителям, о которых много трогательных строк:
Я у могилы папы. Птицы. Птицы.
Как в детстве, нежно пахнет резеда.
Он смотрит на меня и так гордится,
Хоть не хвалил при жизни никогда.
Я тоже не смолчу, Света, и здесь позволю себе лирическое отступление – признаюсь в том, что горжусь дружбой с тобой (длиною в полвека!) и с чистой совестью похвалю твою книгу, вовсе не уводящую в закат - наоборот, устремлённую в рассветное будущее – туда, где
…девочка беспечно едет
На голубом велосипеде,
Ещё не зная о любви.
Да, это внучка автора – Машенька, чьи детские рисунки использованы в оформлении поэтического сборника. «Дорога вдоль заката» - это обращение к внукам и одновременно к нам, внимательным читателям поэзии Светланы Ярошевской.
Татьяна Березняк
Иллюстрация: Грант Хаффнер: неоновые цвета закатов и рассветов на пейзажных картинах.