Запел сверчок в парсеках Ойкумен,
Чумацькый Шлях заполнен Милки Вэем.
Я ждал от жизни важных перемен,
Мивцы Синая, Лондонских колен,
терял друзей, дружил с "зелёным змеем".
От Братиславы до Карпатских круч,
От соли АшулУка до Метулы
Крутил баранку. Молод и живуч.
В Мицпе-Рамоне гладил брюшко туч
И в Араве сжимал до боли скулы,
Входя на закипевших тормозах
В крутые повороты серпантина...
Поёт сверчок в бескрайних небесах,
И высыхают слёзы на глазах
От пыли беспощадного хамсина.
Слетали буквы с вырванных страниц
Доступной мне, но нераскрытой "Книги".
Я пёр, как танк, на свой Аустерлиц
Не замечая граней и границ,
Не ощущая плети и вериги.
Пусть пройдены уже и Крым, и Рим.
И пол пути не малая толика.
Здесь говорят "ад мэа вэ эсрим".*
Считать не буду этих лет и зим,
Чужих Калигул и своих кутикул.
Смеётся Хронос, звёздами звеня,
Поёт сверчок всё так же в Апогее...
Прощу врагов. Простит ли Он меня
Посередине ночи или дня?..
Того не знать мне, грешному еврею.
Поёт сверчок... Под байки от кота
Склонилась ночь- хитрющая сорока.
ПерЕжита, но нет, не прожитА.
И не исполнилась ещё одна мечта.
Пока что не исполнилась. До срока.
"ад мэа вэ эсрим" - пожелание жизни до ста двадцати (ивр.)