Он полз по мокрой глине. Дождь сотней пальцев барабанил по истончившейся в папиросную бумагу макушке. Вязкие, противные струи облепили все его лицо. Когда уже закончится это? Липкими от крови руками он приживал вываливающиеся из живота внутренности к позвоночнику. Боль притупилась и только глухо шумело в колокольной голове. Автомат с пустым диском колотился о пятую точку. Ноющая боль в раздробленной правой пятке противно отдавалась малой секундой без разрешения в тонику в его лопнувшей барабанной перепонке. Поле усеяно воронками от снарядов, обрывками солдатской формы, осколками костей, чашками свежесрезанных крышек черепов, чисто бритых кинжально-минометным цирюльником, без волос и кожи. Ослепительно белые, слоновокостные крышки черепов. Стойкий запах горелой плоти и пороховая вонь. Небесные хляби продолжали омывать искалеченную землю от шрамов людского безумия. Солдат полз. Прижимал вываливающиеся кишки липкими от крови вперемежку с мокрой глиной пальцами к рассеченному животу. Из пустых глазниц, опаленных взрывом, не катилось не слезинки. Лишь капли милосердного дождя из плотного, серого одеяла туч, окутавшего мир со всех сторон и погрузившего в ватную тишину ползущего солдата. Дождь бил гейзерами сбоку, снизу, из-под раскисшей глины, переворачивал умиравшего, словно бы тот крутился в невесомости далеко отсюда, в чернильном, беззвездном, пустом космосе. Он остался совсем один на этой земле.
25. 05. 2018 г.