В девятнадцать вы красивы,
под сатином морща попу
и соски, рогами серны,
смотрят вверх при виде сбоку.
В тридцать, все еще прекрасны
и с мозгами в диалоге,
и ложатся штабелями
безымянные под ноги.
В сорок, это вам не шутки,
изменяется натура.
И не ночи, а минутки
предлагает партитура.
Пятьдесят и просто ужас,
грудь приблизилась к паркету.
Секас только языками,
за рюмашкой по секрету.
В девятнадцать ты красива.
В тридцать дьявольски прекрасна.
В сорок тачка и квартира.
В пятьдесят уже опасна.