Накануне долгих странствий,
Со времён любой из эпопей,
Может тех, где гладиатор, зверь
Так и норовят кусаться.
Где ещё возможно затеряться
В до безумия отравленной толпе
Сладкой кровью человека на столбе,
Что захлебнулся от пустых оваций.
Не так-то просто милости дождаться
От тех, чьим пальцам не тянуться вверх
Чрез дождь и снег из года в год, из века в век.
И как бы не хотел остаться –
Бывает так: пора прощаться,
Дабы не удавило во временной петле.
Иначе всё застыло, будто муха в янтаре
Мимо всех цивилизаций,
Чрез фоны театральных декораций,
До самой точки, до самых вех,
Где недоверие меняет курс теней–
Лишает «жизнью наслаждаться».
И вот смотрю в трёхмерное пространство
И не вижу за спиной твоей
Нож или цветок кассиопеи?
Придётся убеждаться станом,
Что в моих суждениях нет правды,
Мол глаза вознаграждаются по вере,
Уши тонут в языковом барьере.
И чем становимся мы старше:
Просто подойти, обнять – до жути страшно.
А за спиной твоею
Я не нашёл, но он там был - цветок кассиопеи.
А не нож из рыжей стали,
Что уже ворвался старой раной,
Минуя клетку, прямо в сердце,
Надрывая гулкие раскаты -
Громкие артериальные концерты.
Навсегда закравшись в память,
Мы навсегда закрылись в стену.
Остались только ты и я, и между нами недоверие.