Амели

Варвара Костерецкая
Я старый пират, небылицы писать не умею,
Но однажны, стоя три дня на мели,
Я встретил девчонку в портовом борделе
С ласкающим слух именем - Амели.

Красива была как русалка та девка,
Волос как куст в ее голову врос,
Еще краше была она без одежды,
Умев усладить любого матроса.

Был пленен ее чарами, но она неприступна,
Только плоть отдавала за четверть гроша,
Я хотел доказать ей, что я не преступник,
В чем был смысл, если закрыта душа.

Ночью третьего дня вышла в небо Луна,
Затопив водой с солью беспокойную гавань,
И тогда я увел Амели из порта,
Забирая ее с собой на корабль.

Проститутка, что было с нее еще взять,
Не хотела она быть любимой пиратом,
И готова была свое тело отдать
Хоть акулам, хоть волкам, хоть поросятам.

Долгих три дня неслись мы навстречу волнам,
Амели все то время не видела света,
Заточенная в трюме не сдавалась она,
Стать всецело моей она не хотела.

И по кругу пошла роковая красотка,
Всем по вкусу пришлась Амели,
Получила заслуженно с десятку лодок,
Так и не согласившись на корабли.

На четвертый день в трюм я спускался со злобой,
Затаившейся в черной разбитой душе,
Все еще покоренный коварной особой
Был не в силах лично ее всполошить.

Я просил ее стать моей милой женой,
Обещал показать мир без фальши и зла,
Золотом, серебром осыпал с головой,
Наконец, словно кукла сломалась она.

В пятый день океан бушевал не на шутку,
Предо мной все матросы падали ниц,
"Отдай Кракену в жертву свою проститутку,
Чтобы вместе с фрегатом не уйти нам всем вниз".

И, не слыша ответа, не внемля словам,
Амели подхватили те, кто лапал ее,
И за борт наклоняли во славу богам,
Обнажая красивое шелковое белье.

Я желал ее больше, чем жизнь сберегал,
Быть может, Кракен ее сделал русалкой,
И доселе она плывет по волнам,
Путь держа и теряя в родимую гавань.

Шторм утих, и вернулся корабль в тот порт,
Через годы и время я цел, невредим,
Но бордель более не посещал тот,
Вдруг найду там еще одну Амели.

Взгляд и кожа ее отпечатались в памяти,
И ее непреклонное сердце простушки,
Я ее вспоминаю все чаще теперь
Опускаясь на пуховые подушки.

Я старый пират, небылицы писать не умею,
Но когда мой корабль вновь стоит на мели,
Я все думаю о том злосчастном борделе
И о девке за четверть гроша - Амели.