Allen Ginsberg
The Shrouded Stranger
Голая шкура - весь мой покров.
Когда Аполлон опаляет с боков,
Когда Дед-Мороз заметает мне путь,
Я ноги дерюгой спешу обернуть.
Я пеплом стал, и лицо в снегу.
Железной дорогой весь день бегу,
А станет улицы тьма скрывать, -
Ограда дороги - моя кровать.
Жестянка с супом - мой верный друг;
Ловлю конфеты из детских рук.
На Тайдж-аллее, у тюремных стен,
Покину помойки я скользкий плен.
В ночной черноте не видать ни зги,
Запутался в чреве я труб заводских.
Скользнула по камню босая нога,
Откуда-то слышится стон старика.
Мечусь и пугаюсь, как голый пацан,
Под мост моё сердце боится вползать;
Меня костра согревает жар,
Я прячусь в старый резервуар.
Мне снится, что грива моя в огне,
Даны раскалённые руки мне,
Тело железного короля
И сломанных два за спиной крыла.
Кто выйдет в безглазую ночь на панель,
Когда серебрится асфальт при луне?
Девица, девка иль гордый атлет
Ляжет со мной на мой рваный плед?
Кто в эту ночь переспит со мной:
Груди и ноги - одна к одной?
Кто мне заглянет в незрячий глаз?
Эй, под меня поскорее влазь!
The Shrouded Stranger
by Allen Ginsberg
Bare skin is my wrinkled sack
When hot Apollo humps my back
When Jack Frost grabs me in these rags
I wrap my legs with burlap bags
My flesh is cinder my face is snow
I walk the railroad to and fro
When city streets are black and dead
The railroad embankment is my bed
I sup my soup from old tin cans
And take my sweets from little hands
In Tiger Alley near the jail
I steal away from the garbage pail
In darkest night where none can see
Down in the bowels of the factory
I sneak barefoot upon stone
Come and hear the old man groan
I hide and wait like a naked child
Under the bridge my heart goes wild
I scream at a fire on the river bank
I give my body to an old gas tank
I dream that I have burning hair
Boiled arms that claw the air
The torso of an iron king
And on my back a broken wing
Who'll go out whoring into the night
On the eyeless road in the skinny moonlight
Maid or dowd or athlete proud
May wanton with me in the shroud
Who'll come lay down in the dark with me
Belly to belly and knee to knee
Who'll look into my hooded eye
Who'll lay down under my darkened thigh?