Светлой памяти поэта Владимира Коробова
Жизнь бедами богата, а счастьем жизнь – бедна;
вначале труд и горе, а уж потом – парад;
и Коробов Володя от нас ушёл сюда,
где прах родных могилок родному праху рад.
Рокочет грустно море, в горах то дождь, то снег,
ты рвался в город детства, к друзьям, и вот – лежи;
я твой уход из жизни воспринял, как побег,
от всех подлянок века, от наглости и лжи.
Распался строй, отчизна, да сердце-то – одно,
и рухнувшая вера сжигает грудь огнём:
пусть кто-то скажет: меньше бы надо пить вино,
тем более все знают, что истина не в нём.
Но как душе ранимой терпеть весь этот бред,
в котором идеалы накрыл предательств смог;
Володя был – и есть он! – нежнейших сфер поэт,
он фальшь неверной жизни уже сносить не смог.
Гул водопада слышен в кладбищенской тиши,
на золотые слитки звёзд неба щедр Клондайк.
Ведь ты поэт, Володя, коль сможешь, напиши,
с кем встретился, и как там, хоть весточку подай.
Ты не ушёл – вернулся! Любил ты этот край.
Ты с ним не смог расстаться в преддверии зимы.
Когда приходим в мир мы, нам шепчут: выбирай! –
да, видно, выбираем судьбу, увы, не мы…
Тут Миша, тут Серёга, тут обжитой погост,
покой здесь, благолепье, но – неуют в груди,
и ты теперь, Володя, хозяин тут, не гость,
и наш привет прощальный – знак встречи впереди.