Весенний град стучит: "кто-там, кто-там"
по жестяному козырьку подъезда.
У нас так холодно, что тянутся к рукам
цветы озябшей веры и надежды.
Закутаешься в шерстяной платок любви,
прабабушкой отложенный до гроба,
и примерещится в углу косматый вий,
который в девяностых телик трогал,
с обратной кинескопа стороны,
где вкручивались лампы то и дело.
О, боже, из каких мы состоим,
нелепых детских страхов, омертвелых.